автор: А.СТРЕЛКОВ

В этом году 1 августа исполнится 90 лет с начала первой мировой войны. Сегодня мало кто знает, что тогда в России она официально была провозглашена второй отечественной. Впрочем, в воюющей стране существовала и другая точка зрения. Большевики считали, что эта война - империалистическая, грабительская, и потому желали поражения царскому правительству, превращения ее из империалистической в гражданскую. Так и случилось - первая мировая на территории Российской империи перешла в гражданскую и потому осталась "затертой в памяти потомков". Вся Европа покрыта памятниками бойцам 1914-1918 годов, а у нас их нет, как нет и объективного исторического материала на эту тему.

Курск 1914 г., ул. Авраамовска (Добролюбова), ресторан "Лондон"

Для того чтобы восполнить фактографический пробел, предлагаем вашему вниманию неизвестные страницы той далекой войны, которые восстановлены по документам и материалам, хранящимся в государственном архиве Курской области.

НА ВТОРОЙ день войны, 2 августа 1914 года, опубликован высочайший манифест. В нем отмечалось, что Россия, следуя своим историческим заветам, единая по вере и крови со славянскими народами, никогда не взирала на их судьбу безучастно. После того как Австро-Венгрия предъявила Сербии заведомо неприемлемые для державного государства требования и поспешно перешла в вооруженное нападение, открыв бомбардировку беззащитного Белграда, Россия приняла вынужденные меры предосторожности, начав переводить армию на военное положение. "...Но дорожа кровью и достоянием наших подданных, прилагала все усилия к мирному исходу начавшихся переговоров", - говорится в тексте манифеста. Германия же стала требовать немедленной отмены этих мероприятий и, встретив отказ, объявила России войну.

Далее император Николай II четко и недвусмысленно сформулировал цели: "Ныне предстоит уже не заступаться только за несправедливо обиженную родственную нам страну, но оградить честь, достоинство, целость России и положение ее I среди великих держав".

Царь очень надеялся, что в грозный час будут забыты внутренние распри и глубоко верил "в правоту нашего дела". Вначале эти надежды в какой-то степени оправдались - в августе-декабре 1914 года обозначился спад забастовочного движения, всего зафиксировано было 70 забастовок и 35 тысяч участников. И лишь в 1916-м произошло осложнение экономической ситуации и забастовки участились.

Мобилизация в Курской губернии прошла на высоком уровне, а в некоторых местах весьма неординарно. Например, священник села Полкотельникова Обоянского уезда Илья Федюшин помимо традиционной божественной литургии и крестного хода организовал для новобранцев в школе чаепитие.

В ГОДЫ войны курское православное духовенство оказалось на высоте своего пастырского служения. В самом начале августа 1914 года в сообщениях из Святейшего синода подчеркивалось, что "началась всеевропейская, а для нас - великая отечественная война". Монастыри, церкви и православная паства призывались к пожертвованиям на врачевание раненых и больных воинов и на помощь семьям военнослужащих. Во всех церквях после каждого богослужения проходил постоянный сбор пожертвований, мужские и женские монастыри получили указание оборудовать у себя госпитальные помещения.

На долю духовенства выпала ответственная задача - морально воздействовать на паству, то есть практически на всех жителей губернии, материально поддерживать семьи воинов, призванных на войну.

На первых порах, когда волостные попечительства и правительственные учреждения только решали, как помочь, духовенство личными пожертвованиями и отчислениями, сборами от прихожан удовлетворило острую нужду 6352 семей на сумму 16836 рублей. Помимо этого за первые девять месяцев войны 1050 церковными попечительствами епархии была оказана помощь 36646 семействам на сумму 74735 рублей 63 копейки. Также нуждающимся раздали до 8 тысяч пудов муки, 750 пудов ржи, 1449 возов дров, 4275 возов соломы, до 400 пудов коровьего масла и свиного сала, до 400 пудов овса, а другие сельскохозяйственные продукты не поддаются учету.

В эти дни на курской земле по инициативе священников зарождались новые формы оказания социальной помощи, которые затем получили развитие в других исторических условиях В селах в годы войны обычной была картина, когда священник, собрав учащихся церковной школы, шел с ними на огороды семей призванных на войну, где дети с охотой и радостью копали картофель, рубили дрова. Они же зимой под влиянием отцов-законоучителей приносили кучи соломы для топлива в дома ушедших на войну, делились завтраками с их детьми, весной стерегли скот и свозили со двора навоз.

В женских церковно-приходских школах под руководством матушек и учительниц девочки и взрослые женщины шили белье для солдат, изготовляли теплые фуфайки, вязали чулки и перчатки. Так, в Фатежском уезде до 1 апреля 1916 года они изготовили 300 пар белья, до 200 пар перчаток, более 300 пар чулок и множество других мелких вещей - платков, полотенец, кисетов.

После двух месяцев войны в Курске по инициативе и благословению местного архиерея организовали и оборудовали госпиталь для больных и раненых воинов на 35 кроватей. Примечательно, что разместился он в загородном архиерейском доме в Знаменской роще.

При активном участии духовенства лазареты были учреждены в уездных городах и местечках. Показателен пример Фатежа, удаленного от губернского центра и железной дороги. Госпиталь был создан здесь по инициативе соборного протоиерея, сумевшего преодолеть, казалось бы, серьезные препятствия. Губернатор Муратов, принимая во внимание удаленность городка от Курска, не разрешил направлять туда раненых и больных воинов. Но фатежане добыли лошадей, удобные экипажи, и, получив разрешение, за свой счет стали привозить раненых в свой госпиталь.

С подачи владыки в Курске на пожертвования городского духовенства устраивались ясли для детей, отцы которых на войне, а матери с утра на работе. Более двух десятков таких ребятишек, начиная с двухлетнего возраста, были накормлены и под присмотром. Ясли при церковно-приходских школах стали создавать и в других местах - всего в губернии их организовано 40. В самых больших, например, при Стрелецкой церковно-приходской школе, было до 120 детей.

Не остались в стороне от социального служения в трудную годину войны и монастыри. 19 августа 1916 года состоялось редкое событие церковной жизни - съезд всех настоятелей и настоятельниц. На нем решили, что монастыри должны "усугубить свои жертвы и труды для Отечества". После были открыты госпитали в Коренной пустыни, в курских и Троицком женском монастырях, расширен в Белгородском мужском монастыре, а на средства девяти других в здании церковноприходской школы при Воскресенском соборе Курска начал работу лазарет на 30-40 человек.

Осенью 1915 года до Курской губернии докатилась волна беженцев. В епархии создали комитет по призрению беженцев из Галиции и Западной России. Практически все они испытывали крайнюю нужду, поэтому в бпагочиннических округах были открыты вещевые склады. В январе 1916 года в приходах Курской епархии проживало 10558 православных беженцев и, кроме того, 443 семейства. Служители церкви свято верили в победу в войне. Священник Иоасаф Сергеев из сели Горяиново Обоянского уезда в апреле 1915 года, обращаясь к верующим, подчеркивал: "Если все русские будут единодушны и не станут предаваться пьянству и слушать вредных речей смутителей, соучастников в замыслах наших врагов, то победа будет за нашим отечеством. Эта война как народная - подобна войне 1812 года. Она будет тяжкою. Окажем же себя достойными сынами наших славных предков". Протоиерей Илья Булгаков в поучениях в день Рождества Христова отметил, что в годину великой отечественной войны воспеваемая в этот праздник пророческая песнь "С нами бог" укрепляет веру в торжество победы над врагом.

По откликам современников, в патриотических церковных проповедях, вызванных текущими военными действиями, говорилось не только о причинах войны, ее освободительном характере, но и о других важных моментах.

В некоторых приходах Курской губернии стали распространяться слухи о внутренних беспорядках, о необычных победах армий противника, о появлении каких-то шаек грабителей. Эти домыслы активно опровергало духовенство, разъясняя истинное положение дел и врачуя души проведением церковно-богослужебных и внебогослужебных собеседований и разъяснений.

На фронте духовенство выполняло свой профессиональный долг в качестве псаломщиков, священников.

Не стояли в стороне и воспитанники учебных заведений Курской епархии. В семинарии организовали восемь санитарных отрядов по восемь человек в каждом и в течение учебного года принимали участие в высадке и перевозке раненых, прибывающих в город. Помимо участия в санитарных дружинах некоторые семинаристы безвозмездно несли ночные дежурства при больных и раненых в двух госпиталях Красного Креста. С 1916 года воспитанники церковных школ стали активно привлекаться к заготовке и выращиванию овощей для войск.

Многие семинаристы рвались на фронт. За полтора года с начала войны уволились с разрешения родителей 40 человек для поступления добровольцами-санитарами в действующую армию и на краткосрочные офицерские курсы...

По распоряжению правящего архиерея была создана комиссия по сбору и изданию сведений о деятельности духовенства Курской епархии в отечественную войну 1914-1915 годов. Председателем ее назначен протоиерей Василий Иванов. Отчет о деятельности регулярно печатался в "Курских епархиальных ведомостях", содержащиеся в нем сведения для историков и всех, кто интересуется историей родного края, сегодня - бесценный источник.

ПОД рубрикой "Германские зверства" газеты того времени знакомили современников с фактами, документами, свидетельскими показаниями, заявлениями потерпевших или раненых. Германия ясно показала, что норм международного права для нее не существует. Ее правительство твердо держалось принципа, что при превосходстве силы нет надобности соблюдать какое бы то ни было право. Германия и Австро-Венгрия стали восстанавливать старинные варварские приемы беспощадной борьбы с целью устранения противника.

Для проверки этих фактов указом императора была создана чрезвычайная следственная комиссия под председательством сенатора А. Кравцова. Она в основном анализировала показания бежавших пленных и инвалидов, возвращенных на родину в первой партии, прибывшей в Петроград 4 августа 1915 года. Знакомясь с описанием ужасных сцен бесчеловечного обращения с русскими пленными, осознаешь, что многие издевательства затем широко применялись немцами в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов против гражданского населения. И невольно задаешься вопросом: чего тут больше - случайности или закономерности?

Остановимся лишь на нескольких эпизодах. Среди бумаг, попавших в комиссию, имелись два неотправленных письма убитых солдат германской армии, в которых они сообщали родным, что "... в том случае, когда наступление делается слишком трудным, мы берем пленных русских и гоним их перед собой на их же соотечественников, таким образом они, по крайней мере, несколько сокращают наши потери...". "Мы не знаем, куда девать пленных. Отныне каждого сдающегося в плен русского будут выгонять впереди линии наших укреплений для расстрела их...". В свирепости немцев сомневаться не приходится. 2 июня 1916 года в деревне Госсензас 500 пленных русских отказались рыть для неприятеля окопы. В ответ был дан приказ расстрелять каждого десятого. Когда четверых убили (среди них был курянин Ф. Лунин), то другие ради спасения жизни остальных согласились работать.

А вот свидетельство нашего земляка. Возвратившийся из шестимесячного плена солдат Алейников из Нового Оскола поведал, как их кормили. Ежедневное меню пленных, по его рассказам, выглядело так: завтрак - болтушка из отрубей, обед - нечищеная морковка, ужин - "костеная болтушка". Или на завтрак - кукурузная болтушка, обед - каштановый суп, ужин - похлебка ячменная с лузгой. Здесь же фигурирует "болтушка с бобовой лузгой", или "суп с болотной травой".

По подсчетам историков, с 1914 по 1917 год в плену умерли 190 тысяч русских военнослужащих.

УЧАСТЬ русских военнопленных была горькой не только из-за плохого к ним отношения со стороны неприятеля. Они даже на третий год войны вполне справедливо считали себя забытыми на родине, обиженными и брошенными на произвол судьбы. Если бельгийцы, французы, англичане с самого начала войны пользовались постоянной поддержкой родственников, им помогали посольства нейтральных держав и Красный Крест, то русские долгое время были этого лишены.

Среди прихожан и воинов, отправлявшихся на фронт, велась разъяснительная работа о позоре плена и необходимости защищать свою родину до последней капли крови. Среди солдат и в тылу стала распространяться брошюра "Что ожидает добровольно сдавшегося в плен солдата и его семью", которая отражала официальную точку зрения. Приведу некоторые выдержки из этого пропагандистского материала, ставшего востребованным в полной мере уже в другое время. Одно из краеугольных положений брошюры гласило: "Напрасно думают русские, что, сдавшись в плен, они спасут свою жизнь... Если некоторые из пленных и останутся живы, то после разгрома немецкой армии и заключения мира над всеми добровольно сдавшимися в плен по возвращении в Россию будет исполнен приговор военно-полевого суда. Семьи же воинов, добровольно сдавшихся в плен, по закону, высочайше утвержденному 15 апреля 1915 года, лишаются всякого пособия... Именные списки добровольно сдавшихся в плен немедленно передаются губернаторам для обнародования и лишения пособия. Лишившиеся пособия голодающие члены и дети несомненно будут проклинать своего прежнего кормильца, который гнусною изменой царю и Родине лишил их не только казенного пайка, но и доброго имени и уважения честных людей. Добровольно сдавшихся в плен как изменников Родины по приговорам сельских обществ, станиц изгоняют из членов обществ".

Под такое царское правосудие могло попасть значительное количество военных, так как дезертирами числились 1 миллион 865 тысяч человек. Гражданская война помешала реализовать эту карающую меру. Но идеология отношения к дезертирам была усовершенствована и воплощена в жизнь уже в другую историческую эпоху...

Это лишь некоторые новые факты к предстоящему памятному событию в отечественной истории. Надеюсь, что 90-летие начала первой мировой войны послужит раскрытию белых пятен в ней, заставит на многое взглянуть по-другому.

Опубликовано "Городские известия" от 20 апреля 2004 г.