автор: Ф.ПАНОВ

Доподлинно известно, что в самом начале своего княжения осенью 1068 года Владимир Мономах вместе со своим отцом Всеволодом побывал в Курске. Недолго пришлось ему любоваться красотами города, всего несколько дней. Хорошо бы и дальше погостить, но пятнадцатилетнему князю еще предстояло преодолеть дорогу не менее чем в тысячу верст. От наследников князя Ярослава Мудрого ему досталось княжество Смоленское, но пока он по поручению отца едет в Ростов Великий, что рядом с Ярославлем.

От Киева до Ростова Великого был, конечно, и прямее путь. Но дорога через Курск считалась более безопасной. Ведь у юного князя не было большой вооруженной дружины. Отец дал ему всего пятьдесят воинов. Значит, нужно выбирать такую дорогу, где все спокойно и нет опасности разбойничьего нападения. В Курске и его окрестностях в те годы было именно так. От древнего Курска - дорога на север, сначала к городку Кром. Дальше тоже лесами на север. Городок этот и поныне стоит на Орловщине. Только прибавилась одна буква в его названии. Теперь этот райцентр называется Кромы.

В жизни прославленного князя Киевской Руси Владимира И (Мономаха) это путешествие было значительным событием, первым большим, хотя и мирным, походом к месту назначения. И древние источники дали ученому-историку и писателю Валентину Иванову любопытный материал для подробного описания этой поездки. Нас, конечно, интересует проезд княжеской свиты по курском краю. Много страниц своей книги "Русь Великая" Иванов посвятил описанию здешних мест. Я старался остановить внимание читателей "Курской правды" на нескольких любопытных, на мой взгляд, фрагментах многостраничного повествования.

ГОРОД НА БОЙКОМ МЕСТЕ

Невелик по площади был в те годы Курск. Зато стоял он, как богатырь на посту, на высокой горе, омываемой рекой Тускарь. Со всех концов везли сюда товары мастеровитые русичи. Может быть, поэтому наш край и был более безопасным, что с севера и запада его прикрывали так называемые черневые (лиственные) леса, да и хвойные заросли поднимались со всех сторон. Привыкшие кочевать по степным просторам половцы побаивались лесных мест, предпочитали такой простор, чтобы дороги просматривались на десятки верст вперед и по сторонам. Да и лошадям легче. А если нет опасности нападения половецких ханов, то и торговать можно спокойно. И везли в Курск по большим и малым рекам товары со всей Киевской Руси. Не беда, что многие версты приходилось переволакивать предназначенное на продажу добро по сухим дорогам. Например, от Северского Донца к Сейму товары везли на лошадях в ладьях, поставленных на колеса.

Юный князь удивлялся обилию товаров на месте Курского торжища. Здесь можно было купить меха, изделия из кожи и дерева, не говоря уже о зерне и тканях. Этого товара тоже было в достатке. Древние купцы торговали степенно, без спешки, называли такие цены, чтобы они неделями считались твердыми, окончательными. Потом, конечно, и уступить можно. Но это в том случае, если по твердым ценам товар идет совсем плохо.

А еще Мономаху, да и другим гостям Курска, нравилось отношение курян к приезжим. Они несли к месту торга домашние напитки и хорошо приготовленную пищу. Тоже, конечно, за деньги.

В Курске уже были православные храмы и шел сбор денег на соборную церковь. Именно из Курска ушел юный Феодосии, чтобы в Киеве принять монашество. И уже будучи настоятелем Киево-Печерского монастыря, он не забывал о земляках, заботился о том, чтобы обращенные в христиан жители здешних селений быстрее освобождались от языческих нравов. Православие во многом изменило жизнь здешних поселян, но в чем-то присланные Фёодосием монахи не сразу смогли продвинуться вперед. Время показало, что языческие праздники "березок" так и остались жить в народных обычаях, как и игрища вокруг костров. Только соединились они с новыми праздниками, такими, как Троица или рождество Иоанна Крестителя (Иван Купала). Но все же проповеди православных проповедников даром не прошли...

НЕ ЕШЬТЕ БЕЛОК, МИРЯНЕ

В одиннадцатом столетии от Рождества Христова любимым лакомством жителей разбросанных по лесам курского края селений было беличье мясо. Мелких этих зверьков было в лесах много, но с каждым годом становилось все меньше. Их ловили, мешками выносили из леса, чтобы приготовить лакомство из лесных зверьков. В лесах было много другой мясной дичи, но белкам отдавалось предпочтение. За это и стыдили монахи здешних поселенцев. Правда, в их проповедях меньше всего отводилось места гуманному отношению ко всему живому, даже то, что белка красива и не приносит вреда человеку, особо не подчеркивалось. Монахи чаще всего твердили, что белка похожа на мышь: как же можно ее жарить и есть!

Не сразу принесли плоды монашеские проповеди, прошли десятилетия, прежде чем живущие в лесной местности люди начисто вычеркнули из обеденных меню любительниц лесных орешков.

А вот насчет языческих обычаев споры с православием были долгими и бесплодными. Вот и пятнадцатилетний Владимир Мономах, едва отъехал от Курска в северном направлении, поинтересовался, как в здешних местах устраняются языческие обычаи. Впрочем, вопрос князя звучал гораздо прямее:

- Я слыхал от духовных, будто в лесах есть еще много язычников, - спрашивал Владимир.

Вот что отвечал гостю его сопровождавший курский боярин по прозвищу Приселко:

- Не слушай их, они принимают за язычество древние обычаи наши. Вот что недавно случилось у нас. Забрели к нам двое монахов, посвященных в иноческий сан в Киеве Феодосием-пещерником. Весной они шли, вскоре после отъезда нашего священника. Их мои подобрали в лесу. Они, сбившись с тропы, не чаяли остаться в живых. От голода оба опухли и стояли на смертном пороге. Выходили их. Они же, придя в силу, стали нас обличать: посты не соблюдаем, сходимся с соседями на играх-праздниках, березку завиваем, летом через огонь прыгаем - всего не перечислишь -грех, язычество. Очаг чтим, огню дарим - грех. Поминальные трапезы по мертвым нельзя строить, это, мол, тризна языческая, и нельзя к могилам с дарами ходить в отцовские дни... Ходили они из дома в дом, и до того дошло, что их уже не пускали. У нас-то! Где и запоров нет нигде.

Из рассказа сопровождавшего князю стало ясно, что не скоро будет преодолено упорное сопротивление бывших язычников. Проповеди посланцев Феодосия Печерского здешних жителей трогали мало, а сами иноки их попросту раздражали. Гостевание монахов кончилось тем, что им надели на головы мешки, чтоб они не могли запомнить дорогу и вернуться обратно, снабдили хлебом (других съестных припасов они не захотели брать) и отправили под охраной аж до реки Кромы, в тот самый город, куда теперь направлялся юный князь.

Разумеется, это был не последний визит православных проповедников нашим далеким предкам, к бывшим язычникам. Во всяком случае соблюдать посты пусть не всех, но все же постепенно приучили. Христианство быстро прижилось в курском крае, в котором уже в древности (задолго до татаро-монгольского нашествия) было построено несколько православных храмов. Деревянных и каменных.

ТАК ГДЕ ЖЕ ШЛА ТА МАЛАЯ ДРУЖИНА?

Описывая путешествие от Курска до Кром, Валентин Иванов украсил повествование яркими пейзажными зарисовками. Но из признаков, по которым можно хотя бы приблизительно прочертить дорогу Мономаха по северной части курского края, можно принять во внимание только один. Княжеская дружина перешла в брод реку Усожу в ее верховьях. Для ориентировки читателей поясню: Усожа берет начало на самой границе между нынешними Фатежским и Поныровским районами. Если учесть более чем стокилометровую протяженность реки, то можно предположить, что путь Мономаха пролегал где-то рядом с нынешним Фатежом. Сопровождавший дружину боярин Приселко пояснял князю, что они едут по очень узкой потайной дороге, где и двум всадникам тесновато. Основная же дорога на север шире и просторнее, но она остается в стороне. Если учесть, что древние русичи умели выбирать дороги кратчайшие и наиболее удобные в смысле переправ через реки и овраги, то напрашивается предположение, что путь Мономаха лежал чуть правее той самой дороги, по которой через столетия пролегла трасса Москва - Симферополь. Но это к слову.

А добавить к сказанному хотелось то, что хорошо известно из истории государства Российского. Первый поход небольшой мирной дружины через Курск и всю северную часть нынешней нашей области был благополучным. За 47 лет княжения Черниговским Мономах был князем Смоленским, Переяславским, Киевским. Он на десятилетия приостановил феодальную раздробленность Киевской Руси. Его многолетняя борьба с половецкими ханами была кровопролитной, но завершилась победой русичей. Последние 12 лет его жизни с 1113 по 1125 год он княжил в Киеве. Это время Н. И. Костомаров и другие историки называют самым благополучным временем эпохи Киевской Руси. И великой бедой считали дружинники и мирные хлебопашцы смерть князя Владимира II. Хорошо сказал об этом выдающийся поэт XIX столетия Апполон Майков в стихотворной балладе "Емшан":

   ...И шли года. Гулял в степях
    лишь буйный ветер на просторе.
    Но вот скончался Мономах,
    и по Руси туча и горе...

Цель этих заметок рассказать нашим читателям о малоизвестном историческом факте. Начало княжения Мономаха, его первый поход по Руси связаны с курским краем. С той осени до знаменитого похода князя Игоря на половцев в 1185 году оставалось еще более 100 лет. За это время вырос Курск и многому научились куряне, ставшие за столетие опытными воинами.

Опубликовано в газете "Курская правда" № 187 от 13 декабря 2006 года

3) кн. Евфимия (+ 11 июня 1126 г.). + 19 мая 1125 г.