автор: В.СТЕПАНОВ.

ПУШКАРНАЯ СЛОБОДА

На первом градостроительном плане Курска, утверждённом императрицей Екатериной II в 1782 году, эта слобода показана как «Пушкарская». Издавна в ней проживали крестьяне, которые в первую очередь занимались хлебопашеством. Пушкарная слобода располагалась от Стезевой дачи и тянулась на восток до кладбищ, расположенных на Шоссейной улице (ныне К. Маркса).

По воспоминаниям Виденского, его семья снимала дачу для летнего отдыха в Пушкарной слободе. У хозяев дома, где они квартировали, были сторожевые гуси, сущие изверги. Кроме владельцев дома, они не давали проходу никому из посторонних. Пройти через хозяйский двор во фруктовый сад было необычайно опасно. Увидев незнакомца, лютые гуси немедленно вытягивали длинные шеи, злобно шипели, как змеи, на непрошенного гостя, медленно подходили к нему, непрерывно угрожающе гогоча и размахивая огромными крыльями, а затем, быстро согнув шеи и опустив шейное перо, неожиданно бросались на жертву, кусаясь, больно ударяя сильным клювом и мощными крыльями.

Хозяйские гуси были знаменитой бойцовской породы. За свою особую свирепость всегда брали первые призы на слободских гусиных боях. Если даже кто-либо из посторонних и проскальзывал мимо этих белоснежных бестий во фруктовый сад, быстро захлопнув за собой деревянную калитку в невысоком плетне, то хищные гуси с размаху налетали грудью на лёгкую дверку, страшно пугая убегавшего...

Владельцам дома, проживавшим в это время на другой его половине, не надо было заводить злую собаку, так как пернатые честно несли свою сторожевую службу.

Виденские здесь жили с июня по август, и, казалось, гуси должны были бы привыкнуть к новым постояльцам, но те признавали только своих законных хозяев, а остальным приходилось быть с ними крайне осторожными.

Десятилетний Иосиф Виденский для своих развлечений выбирал обычно короткий маршрут из Пушкарной слободы через пустыри к Никитскому кладбищу, расположенному поблизости. Старинное кладбище привлекало мальчика обилием высоких чёрных гранитных памятников, на блестящих сторонах которых он любил читать надписи и эпитафии, а также особой звенящей кладбищенской тишиной, где только громкие крики птиц тревожно звучали в пугающем полусумраке теней и запахе влажной прелой травы. Осмотривая в очередной раз памятник астроному Ф. А. Семёнову, мальчик читал выгравированную надпись:

«Ять» мешала ему чётко читать замысловатые строки, но, покончив с ними, он по очереди обходил памятники важным царским генералам, именитым местным купцам, богатым помещикам и затем входил в Никитскую церковь, где любил слушать панихиды.

Покидая сияющий огнями храм, мальчик заканчивал своё путешествие и выходил на булыжное шоссе, проходившее мимо кладбища из города в сторону Орла. Здесь оканчивался город. Далее, за кладбищем, на север тянулся длинный глухой серый забор, обнесённый вокруг садоводческого хозяйства Брауна. Больше здесь уже не было никаких жилых построек. Только правее, вдали, виднелись строения артиллерийских парков, да вблизи дымилась труба небольшого кирпичного завода.

Цветочное хозяйство Брауна имело в плане почти квадратную площадку. Одной стороной проходило примерно по нынешней улице Ломакина, а другая тянулась по улице Карла Маркса, кончаясь где-то у магазина «Богатырь».

Садоводство было частное, но курянин в любой час мог прийти к Брауну, в его великолепное царство цветов, чтобы на месте собрать букет на свой вкус и фантазию, разумеется, за плату.

Браун, ещё не старый человек, в очках, в белоснежном халате и белой шапочке, приветливо встречал каждого посетителя, любезно водил его по дорожкам своего большого хозяйства, по ходу экскурсии объясняя или давая советы, как лучше составить букет к тому или иному событию. Это был настоящий художник своего дела, прекрасно владевший цветочной палитрой красочного декоративного сокровища. Парадный большой прямоугольный партер сада украшали круглые клумбы красного бадана, окружённые тёмно-зелёными кольцами газона. Ленты обрамляющих рамок пестрели флоксами разнообразной расцветки, белоснежьем махровой маргаритки, нежно-голубым полем всеми любимой незабудки, квадратными пятнами жимолости, ириса, куртинами жасмина, сирени, яркими клумбами ремонтантных душистых роз...

У талантливого садовода в его цветочном царстве вдоль песчаных дорожек пролегали бордюры из настурций, гвоздик, пионов. Прямоугольные вытянутые цветники-грядки (рабатки) были засажены ромашками, цинниями, петуниями. Браун разводил и ландшафтные цветники, так называемые микстбордеры, где свободно располагались без всякой геометрии туя пирамидальная, львиный зев красный, бархатцы, маргаритки, амарант.

Небольшой вышколенный штат служащих, так же одетых в белые халаты, как и хозяин, за считанные минуты мог выполнить любой заказ покупателя. Благодарный посетитель садоводства откланивался высокому худощавому хозяину-немцу, слыша обычно вслед слова: «Буду рад вас снова видеть у себя».

В 1934 году энтузиаст цветов Карл Фёдорович Браун ещё сохранил благодаря своей исключительной энергии цветоводческое хозяйство, разместившееся на одном гектаре земли. Но оно приходило в упадок, так как Брауну не хватало денег. Но несмотря на это, в тот год он вырастил сто тысяч штук цветочной рассады, а чтобы окончательно не развалилось его маленькое хозяйство, вынужден был выращивать полмиллиона огородной рассады.

Спасая положение, цветовод ставил перед горсоветом вопрос о дальнейшей службе своего цветоводческого хозяйства для нужд города. В нём необходимо было устроить парники, соорудить оранжерею, подвал для зимовки морозостойких растений, сарай для парниковых рам и садового инвентаря, мастерскую, общежитие на сорок рабочих. Всё это показалось отцам города дорогим и нереальным, а потому ограничились конторой Зеленстроя.

К Никитскому кладбищу примыкает мемориал воинских захоронений участников боёв на Курской дуге. Мраморные пропилеи открывают с площади Героев Курской битвы вид на широкую аллею, уходящую вглубь мемориала, к гранитному обелиску «Слава», у подножия которого горит пламя Вечного огня.

Здесь, на свободной от жилой застройки площадке, в 194*3 году хоронили тех, кто погиб в боях или скончался от ран в курских военных госпиталях. Возникли два кладбища - офицерское и солдатское.

В начале 80-х годов прошлого века на основе этих двух кладбищ был создан воинский мемориал, торжественное открытие которого состоялось 9 мая 1984 года. Общее архитектурное решение мемориала и авторское руководство было осуществлено заслуженным архитектором РСФСР М. Л. Теплицким. Над скульптурными памятниками и гранитными стелами, украшенными бронзовым литьём, работали скульпторы Н. П. Криволапов, В. И. Бартенев, А. 3. Жиленков, В. А. Дмитриев, Т. Н. Прохорчук. На месте солдатских братских могил были насыпаны курганы.

Среди генеральских и офицерских могил на мемориале находятся захоронения Героев Советского Союза - полковника С. Н. Перекальского, командира 322 стрелковой дивизии, геройски погибшего при освобождении Курска 8 февраля 1943 года, и К. М. Блинова, смертельно раненого во время ожесточённого боя на Курской дуге. На их могилах установлены мраморные бюсты.

Согласно данным А. Д. Горбачёвой (из книги «Вас помнит мир спасённый»), на воинском кладбище похоронены 301 офицер и 2920 солдат. Позже здесь были похоронены 14 Героев Советского Союза, три полных кавалера ордена Славы, Герой России Андрей Хмелевской, погибший в Чеченской Республике.

У Вечного огня несут почётную вахту школьники и учащиеся профучилищ города Курска. Каждый год в годовщину освобождения города от немецких оккупантов и в день Великой Победы здесь проходят митинги горожан и торжественное возложение венков на могилы погибших воинов. В самом начале XXI века на мемориале были захоронены 12 моряков с атомной подводной лодки «Курск».

В Курске проживают шестнадцать семей погибших подводников. Город принял и окружил заботой семьи погибших. В марте 2003 года в средней школе № 18 был открыт музей «Куряне и Российский флот», посвященный атомной подводной лодке «Курск», а 12 августа 2003 года на воинском мемориале у могил подводников был открыт бронзовый памятник работы скульпторов Николая Криволапова и Игоря Минина.

В северной части кладбища, у ограды, отделяющей её от улицы Ломакина, находятся могилы двух выдающихся русских писателей: Евгения Ивановича Носова, скончавшегося 12.06.2002 года, и Константина Дмитриевича Воробьёва, перезахороненного в 1995 году.