автор: В.СТЕПАНОВ.

ВЕЛИКИЙ ЛИХОИМЕЦ

В 1805 году курский губернатор П.И. Протасов нервничал от дел невпроворот: ожидался приезд в Курск молодого императора Александра I с многочисленной свитой. По этому поводу в «Доме губернатора», в котором несколько дней должен был провести царь, спешно сооружался в одном из залов временный алтарь. А тут у губернатора случилась тяжелая забота о неповиновении крестьян села Покровского Тимского уезда своей помещице Татищевой, у которой они вышли из подчинения ещё с осени прошлого года.

Несчастных крестьян можно было понять, так как после их покупки Татищевой у девиц Дурновых, они попали в очередную кабалу, хотя им ранее была обещана воля при условии денежного взноса в казну в сумме 80000 рублей. Несчастные крестьяне со дня на день ждали Указа, подтверждающего их освобождение, а тут, на тебе, новая кабала.

Когда пять представителей теперь уже татищевских крестьян побывали на приеме у губернатора, тот добился своего — взял у них подписку о повиновении новой помещице.

Но волнения от этого не улеглись. Тогда встревоженный П.И. Протасов послал к взбунтовавшимся крестьянам ревизора Дубровина, который долго доказывал упрямым селянам, что они удельному ведомству не принадлежат и не могут в таком случае быть выкуплены.

Это заявление только подлило масло в огонь. Теперь Покровские крестьяне стали совсем непокорными, не поддающимися никаким уговорам помещицы Татищевой, и даже дошли до того, что стали игнорировать указания самого губернатора.

Разгневанный губернатор от убеждений приступил к аресту самых активных из взбунтовавшихся крестьян. Следствием по делу бунтарей из села Покровского занимался Тимский земский суд, и позже самые активные из них были осуждены в уездном суде губернским стряпчим Крыловым.

Потом дело поступило в Курскую палату уголовного суда, в которой и было окончательно присуждено наказать 22 арестованных крестьян в их же селении, при большом стечении народа, плетьми, а затем возвратить к законной владелице -помещице Татищевой. Главного бунтовщика крестьянина Захара Чумакова было решено наказать кнутом и сослать в каторжные работы.

Для показательного наказания осужденных губернатор П.И. Протасов сам выехал в село Покровское, взяв с собою протоирея Золотницкого, тимского предводителя дворянства майора Голофеева и городничего Белевцева. Для наведения порядка во время публичной экзекуции предусмотрительный губернатор взял с собой команду из 24 солдат во главе с унтер-офицером да в придачу еще прихватил 150 окольных поселян.

Прибыв в село, губернатор распорядился немедленно собрать всех неповинующихся крестьян и сообщил им о возвращении из Департамента уделов их подписки, посчитав, что наконец вопрос решен и непокорным крестьянам нечего делать, как только быть послушными помещице Татищевой. Для большей убедительности протоирей Золотницкий простым и внятным для крестьян языком прочел поучение из священного писания, призывая непослушных к законному послушанию.

Протасов уже видел, как человек 15 из местных крестьян были готовы согласиться с доводами приезжих персон, но другие их тут же отговаривали, убеждая нестойких, что приезд губернатора со свитой есть только обман. Толпа продолжала упорствовать в своей непреклонности.

Губернатор, предводитель дворянства, городничий, протоирей продолжали настойчиво уговаривать толпу, но она упорствовала, хотя в разговоре с каждым в отдельности можно было вырвать из крестьянина вынужденное признание «я что могу один, как-де мир, так и я». Однако толпой все хором требовали одного: «Когда возвратится ходок наш к царю, тогда уже мы и решимся».

Трехчасовое уговаривание непослушных крестьян кончилось тем, что Протасов дал солдатам команду приступить к исполнению приговора, присужденного Уголовной палатой.

Когда толпа приблизилась к тому месту, где находились осужденные судом 22 крестьянина, губернатор приказал сначала начать бить кнутом главного зачинщика непокорных -крестьянина Захара Чумакова.

В начале жестокой порки Чумакова, его ужасных криках, остальные осужденные «пришед в содрагание», как писал П.И. Протасов в своем докладе министру внутренних дел, тотчас упали губернатору в ноги, признавая свою вину и прося, сквозь рыдания и крики, их помиловать в преступлении, сделанном по научению других. Страх перед наказанием заставил осужденных тут же просить остальных непокорных повиноваться помещице Татищевой.

Инцидент был завершен. Утомленный, но довольный развязкой события, губернатор П.И. Протасов приказал солдатам оставить осужденных без наказания поркой, но отправить их всех в тюрьму.

Суровый тогда был век. Сам губернатор П.И.Протасов вовсе не был злодеем или деспотом, а, скорее всего, был гуманным, просвещенным человеком. Вспомним строки великого актера М.С. Щепкина о нем: « Отец 3. (священник — B.C.) ставил меня всегда в пример ученикам: «Вот вы занимались бы, как Щепкин, вам и не было б так стыдно»; а того он не замечал, что я редко бывал в классе, а только спрошу, бывало, у товарищей, о чем вчера была лекция, и тотчас переберу все в своей голове; если ж случалось, что я плохо что-нибудь помнил, то сейчас же загляну в книгу «Сто четыре священные истории» и припомню опять все, что нужно. Поэтому, несмотря на такой род ученья, я был первым учеником, и это знал весь город; сам губернатор П.И. Протасов обращал на меня особое внимание, очень ласкал меня и каждый светлый праздник Присылал мне полсотню красных яиц и 5 рублей ассигнациями денег, в чем мне все завидовали».

Другой случай не менее ярко характеризует Павла Ивановича Протасова, когда в мае 1804 года он получил письмо министра внутренних дел, в котором тот передал ему повеление Александра I собрать сведения о положении семьи грузинской царицы Марии Георгиевны, сосланной вместе с детьми за убийство генерал-майора Лазарева в женский монастырь в город Белгород. Губернатор на следующий день отправился в Белгород, где тщательно разобрался в положении ссыльных. После продолжительной беседы с царицей Протасов добился от нее согласия отправить на учебу и воспитание в Петербург двух ее сыновей, Илию и Окропила.

В истории Курской губернии П.И.Протасов остался великим лихоимцем. Пользуясь высоким покровительством графа Н.Н. Новосильцова, члена Негласного комитета, он обирал губернию, где только мог, денежными поборами. Откупщики вина были им обложены ежегодным окладом по 2500 рублей с каждого уезда, а таковых в губернии было пятнадцать. Исправники, выбираемые дворянством, платили губернатору ежегодно дань в пятьсот рублей.

В 1804 и 1805 годах Протасов потребовал и, естественно, получил от Курской городской Думы по 3000 рублей из доходов местной ярмарки. Даже при осмотре присутственных мест в Рыльске и Обояни он получил от городских обществ этих населенных пунктов по 500 рублей. Общество города Фатежа просило губернатора свести казенных крестьян с прилегающих к городу земель и на удовлетворение нужд переселяемых ассигновало 5000 рублей. Протасов взял себе из них авансом 2000 рублей и, как писал проверяющий губернию князь Куракин, «не принял никаких мер к удовлетворению просьбы просителей».

Год рождения П.И. Протасова неизвестен. На государственной службе он с 11024 года. В 1796-1800 годах был орловским вице-губернатором, став в том же году статским советником. Действительный статский советник с 16 февраля 1801 года.

Правил Курской губернией в 1803-1806 годах. Умер 8 ноября 1828 года. Похоронен в Москве в Донском монастыре.