автор: В.СТЕПАНОВ.

Херсонские триумфальные ворота

Брат гениной бабушки Александры Алексеевны, известный курский историк А. А. Танков, летним утром 1926 года заехал за ней на извозчике, чтобы поехать на Херсонское кладбище на могилу их отца, законоучителя Курской мужской классической гимназии протоиерея Алексея Танкова.

Бабушка быстро собралась, а одна из ее дочерей уже нарезала букет красных роз, и Геня, болтавшийся по двору, тоже увязался с ней поехать на кладбище. Все сели в двуконный фаэтон. Анатолий Алексеевич с бабушкой заняли заднее мягкое кожаное сиденье, а мальчик устроился за извозчиком на жёстком откидном, поддерживаемом двумя цепочками. Фаэтон мягко покатил по Театральной улице и, выехав на улицу Троцкого (бывшую Херсонскую), вскоре проехал мимо величественных Херсонских триумфальных ворот, построенных в честь императрицы Екатерины II, и вскоре оказался у кладбищенской Всехсвятской церкви.

По очереди сошли с фаэтона и вошли в главные кладбищенские ворота, затем, обогнув церковную ограду, прошли узким проходом к алтарной части храма, где находились несколько захоронений, в том числе известного первого всесословного городского головы Курска П. А. Устимовича с красивым памятником, увенчанным бронзовым бюстом. Здесь же была могила Алексея Танкова. На ней высился небольшой чёрный постамент, над которым возвышался гранитный полированный массивный крест. Старшие возложили на памятник цветы, крестясь ж кланяясь, а мальчишка, вторя им, тоже молча делал поклоны и крестился. Затем вошли в полусумрак храма, где в свете многочисленных огоньков восковых свечей красиво поблескивал позолотою богатый иконостас. В тёплом воздухе плавали сизые полосы дымков, пахло приятно ладаном и от амвона слышалось тихое пение.

В церкви были недолго, так как на улице их поджидал извозчик и когда с шумом вновь уселись в фаэтон, то возница громко произнёс "Но-о-о", мягко хлопнул длинными вожжами по лошадиным бокам, и легкая коляска с откидным верхом покатила...

Возвращаясь домой споро, проехали мимо казарм. Слева проплыли так называемые "английские казармы", в которых в 1917 году размещался английский бронебаталъон, а справа высилось большое здание казарм когда-то здесь стоящего 123-го Козловского пехотного полка, а теперь они назывались именем Троцкого.

По пути у казарм быстро обозрели каменные Херсонские шпили, когда-то построенные на границе города. За ними показалась Богословская церковь, одиноко стоявшая среди широкой пустынной рыночной площади, в подъехали к громадным Херсонским воротам, перекрывавшие бывшую Херсонскую улицу и оставившие для проезда транспорта только центральную арку и двое узких боковых ворот.

Неожиданно Танков сказал извозчику остановиться, сошел с фаэтона с мальчиком и тут же зашел в дом "акцизного чиновника Ляхова", в котором в последнее время размещалась "обкомовская больница", а тогда на первом этаже находился бакалейный магазин. Мальчик увязался с Анатолием Алексеевичем, как будто догадавшись, что он ему захотел купить сливочные тянучки. Довольный покупкой, Геня вышел вместе с Анатолием Алексеевичем из магазина и они подошли к самим каменным воротам. Танков, показывая на большое розовое строение с белыми дорическими колоннами, сказал мальчику, что когда к ним подъехала золоченная карета императрицы Екатерины II, то на самом их верху стояла скульптура ангела с трубой. Государыня вышла из кареты, приняла приветствие от городского головы, прошла мимо членов городского магистрата, почётных курских граждан, именитого купечества, учеников народной школы вместе с их преподавателями, обошла вокруг ворот и полюбовалась фигуркой ангела. Танков показал примерно то место на вершине ворот, где когда-то стояла скульптура, потом обратил внимание на бронзовые буквы текста "16 июня 1870 г.", на скромные барельефы украшения ворот. А. А. Танков был замечательный рассказчик. Он показал мальчишке рукой на запад, сказав, что на всём этом пути улицы Херсонской ожидали императрицу шеренги наряженных крестьянских девушек, которые при приближении царской кареты усыпали путь заранее приготовленными букетами полевых цветов и венков. Это произошло почти полтора столетия тому назад, и Геня пытался мысленно представать себе красочное действие, которое происходило у исторических ворот. "А от ворот на восток, вниз по улице", - продолжал рассказывать Анатолии Алексеевич, - "уже стояли шеренги девиц купеческого звания. Они были одеты в парчовые с галунами сарафаны и в золотых головных уборах... Мальчик не задавал вопросов, а слушал и молча ел вкусные коричневые тянучки.

Потом взрослые уехали на извозчике, а Геня пошёл по улице Троцкого к своему дому.