авторы: Н. Б. Ахметгалеева,
А. А. Чубур,
А. Г. Шпилев

ГЛАВА VII.

Поздняя пора верхнего палеолита на территории Курской области

Поздняя нора верхнего палеолита хронологически совпадает с периодом, который палеогеографы называют позднеледниковьем. Для этого времени характерна серия достаточно резких климатических пульсаций, когда волны потеплений сменялись похолоданиями и наоборот. В среднем каждое потепление или похолодание длилось около тысячи лет: потепления Раунис, Бёллинг и Аллерд сменялись холодными периодами Дриас-1, Дриас-2 и Дриас-3, во время которых разрасталась вечная мерзлота, резко падали среднегодовые температуры, уменьшался безморозный период.

Колебания климата несомненно должны были вызвать как миграции* животных, так и переселения человеческих сообществ. Но говорить на современном этапе изученности палеолита о масштабах и направлениях таких переселений в период позднеледниковья мы можем только на уровне предположений. Одно из свидетельств того, что переселения человеческих групп на большие расстояния имели место неоднократно,— относительно снивелированные, сходные традиции в обработке камня и кости на обширнейшей территории, охватывающей по меньшей мере весь центр Русской равнины, включая бассейны Верхнего Дона, Верхнего и Среднего Днепра, Подесенье, Поочье и Посеймье. Локальные отличия между отдельными стоянками могут носить как территориальный (различные группы населения с близкими традициями), так и просто хронологический характер.

Рис. 65. Кремневые изделия стоянки Курск-1.

При всем при этом центральные области Русской равнины оставались зоной расселения «восточноевропейских охотников на мамонта» с присущими только им традициями и стратегией расселения. В позднеледниковье заметно изменяется только один поселенческий аспект: гораздо большее число стоянок в это время оказывается связанными не с речными долинами, а с балками, располагаясь в их глубине, что может быть связано с увеличением балочных водостоков [Чубур А. А., 1997-а]. В остальном же на размещение долговременных базовых стоянок продолжали влиять те же факторы, что и на предыдущих исторических этапах: в первую очередь близость к сырьевым, источникам — мамонтовым «кладбищам» и выходам кремня [Чубур А. А., 1993; Соффер О. А., 1993; Грибченко Ю. Н., Куренков Е. И., 1997]. Одним из ярких примеров такого расселения служит расположенная в урочище «Цыганский бугор»(г. Курск) стоянка Курск-1. Территория стоянки даже теперь, во время наиболее мощных половодий на Сейме, оказывается частично затопленной, как и отдельные усадьбы на улице Полевой.

Основой охотничье-собирательской экономики продолжал оставаться мамонт и его природные спутники. К северу от Посеймья и в бассейне Средней Десны большую роль играл северный олень, на территории современной Курской области, в бассейне Дона и Средней Оки его место занимала дикая лошадь, что свидетельствует о большой остепненности этой части приледниковой зоны. Как уже говорилось, все памятники этого периода в большей или меньшей степени сходны между собой. Профессор М. В. Аникович относит их к обширной группе стоянок «восточного эпиграветта». Одной из характерных черт «эпиграветтийских» поселений он считает наличие однотипных наземных жилшц округлой формы, в строительстве которых использовалось огромное число костей мамонта [Аникович М. В., 1996]. К сожалению, на стоянках Курского края (рис.64), исследованных, как правило, на ограниченной площади, следы таких жилищ пока не обнаружены, хотя очень перспективны в этом плане Курские стоянки (Курск-1, Курск-2).

Рис. 66. Орудия стоянки Курск-2.

Что касается инвентаря этих стоянок, то здесь также прослеживается множество общих черт. Наиболее хорошо в этом плане изучены все те же Курские стоянки (рис. 65, 66), материал которых был проанализирован и собран П. И. Борисковским [Борисковский П. И., 1986]. В бассейне Сейма ученый нашел лишь один сходный с ними памятник — палеолитическую стоянку Октябрьское:1 (Рыльский район). Остальные местонахождения пока малоизучены и не могут быть взяты для сравнительного анализа ввиду бедности инвентаря. Октябрьское-1 же, на наш взгляд, памятник вообще особенный и будет рассмотрен отдельно, хотя это ни в коей мере не отвергает выводов П. И. Борисковского о сходстве его со стоянками, расположенными на территории г. Курска, даже наоборот. Итак, вне Посеймья П. И. Борисковский видел две группы палеолитических памятников, сходных с исследованными в Курске.

Во-первых, это поздние стоянки Деснинской группы, в частности, стоянка Бугорок, расположенная недалеко от с. Пушкари Новгород-Северского района Черниговской области (Украина). Однако, считал П. И. Борисковский, включить Курские стоянки в деснинскую группу (Бугорок, Тимоновка-1 и -2, Чулатово-2 и др.) было бы недостаточно обоснованным ввиду отсутствия на них двойных и округлых скребков и типичных острий с затупленным краем [Борисковский П. И., 1986].

Во-вторых, к Курским стоянкам близки и отдельные памятники, расположенные в бассейне Дона. По мнению ученого, это - Борщево-1 и нижний слой стоянки Борщево-2. Здесь по ряду параметров сходство между Борщевскими и Курскими стоянками почти полное.

Другие памятники, сходные со стоянкой Борщево-2, были встречены заметно севернее — в бассейне Средней Оки, под Рязанью. Речь идет об открытой А. В. Трусовым стоянке Шатрищи-1 [Трусов А В., 1989]. Шатрищенская стоянка, в свою очередь, имеет весьма сходные черты со стоянкой Заозерье на Москве-реке и со все той же Деснинской группой памятников.

Рис. 67. Кремневые орудия. Поздняя пора верхнего палеолита. 1-4 — Стоянка Октябрьская-1. Рыльский район. 5. д. Большой Дуб. Железногорский район. 6. д. Плаксино. Курчатовский район.

Но если на Десне основным объектом охоты (помимо мамонта) был северный олень, то в Шатрищах преобладают остатки широкопалой лошади, оленя же заметно меньше. По мнению палеонтологов С. П. Маслова и Е. Е. Антипиной, лошадь из Шатрищей отличалась небольшим ростом даже среди мелких позднеплейстоценовых лошадей. Только на донской стоянке Борщево-2 лошади были столь же миниатюрны. К сожалению, трудно судить о размерах лошадей из Курских стоянок (пока еще недостаточно материала для анализа), но изложенные выше факты позволили одному из авторов сделать предположение о возможном пути миграции одной группы населения центра Русской равнины в позднеледниковый период.

Проникнув во время очередного потепления (скорее всего интерстадиал* Раунис, около 15-14 тысяч лет назад) в бассейн Оки, одна из групп Десниского населения освоила бассейны Среднего Поочъя и Москвы-реки (абсолютная дата для Шатрищей равна 14360 + 150 лет, ГИН-2913). Затем, когда во время раннего Дриаса климатические условия ухудшились, эта группа могла покинуть Окский бассейн, но уже в направлении верховьев Дона (датировка культурного слоя Борщево-2 — 13210 + 270 лет, ЛУ-742). Именно отсюда через долину peки Потудань и верховья Оскола эти люди могли проникнуть и в Посеймье, в район Курских стоянок, радиоуглеродная дата которых (11600 + 200 лет) представляется заведомо омоложенной, так как была получена тогда, когда методика датирования еще только отрабатывалась, почему большинство дат этого периода ныне отвергнуты специалистами. Поэтому реальное время существования этих стоянок может приближаться к 13 тысячам лет тому назад [Буланкин В. М., Грудинкин Б. В., Чубур А. А., 1997].

Рис. 68. Суджанская стоянка.

По мнению исследовавшего Курские стоянки П. И. Борисковского, обитавшие на них люди совершали более или менее дальние путешествия в поисках необходимого им кремневого сырья. Произведенный Г. М. Ковнуренко спектральный анализ найденных в Курске кремневых орудий показал близость элементарного состава этих образцов с образцами со стоянок Авдеева (Курская область) и Елисеевич. Однако это не позволяет точно говорить о том, каким именно месторождением (или месторождениями) пользовались древнейшие куряне. Ясно лишь, что до источника кремня был не один десяток километров, которые нужно было преодолеть с тяжелой ношей за спиной по открытым морозным, продуваемым ветрами пространствам. Вот здесь-то как раз имеется повод вернуться к рассмотрению уже упомянутой выше стоянки Октябрьское-1 (Рыльский район) — первого открытого в Посеймье (1925 г.) местонахождения палеолита (рис. 67).

Весьма интересен тот факт, что в Октябрьском-1 обнаружены останки всего одного мамонта, и при этом — никаких следов иной охотничьей добычи. Можно было бы назвать эту стоянку типичным «килл сайт» — местом разделки убитого животного, если бы радом с костями мамонта археологи не обнаружили большого числа каменных осколков, полученных в процессе обработки кремня. Однако трудно себе представить измотанных дальним переходом добытчиков кремня, которые целенаправлено гоняются за одиноким мамонтом с копьями в руках и висящими за плечами тюками с драгоценной поклажей. Скорее всего им удалось добить случайно встретившееся на пути больное или отбившееся от стада старое животное.

Расположившись возле туши поверженного гиганта, часть группы занялась первичной обработкой переносимых желваков (оббивкой нуклеусов, изготовлением необходимых орудий и т.п.). После того как первобытные «челноки» насытились и отдохнули, стоянка была покинута навсегда. Может быть, именно так все и происходило у большой излучины Сейма 14-13 тысяч лет назад. Но кем были эти люди, откуда и куда они держали свой путь — ответить гораздо труднее.

В конце 1970-х—начале 1980-х годов в Курской области были обнаружены новые памятники позднеледникового времени. Это открытые В. И. Беляевой и С. Н. Алексеевым стоянки-мастерские на реках Суджа и Крепна (рис. 68, 69), некогда соединявшихся проходной долиной. Не исключено, что именно отсюда обитавшие на территории современной Курской области первобытные люди брали кремень и производили его первичную обработку.

Рис. 69. Группа стоянок Ветрено. Кореневский район.

А совсем недавно, летом 1998 года, участникам Сеймско-Деснинской палеолитической экспедиции (Курчатовский городской краеведческий музей) А. Г. и Н. Б. Ахметгалеевым удалось обнаружить в Курчатовском районе еще одну стоянку (Быки-5), сходную с Курскими и по датировке, и по материалам (рис. 70). Условия залегания культурного слоя Быков-5 сходны с таковыми для Курска-2. Вполне может быть, что поблизости еще «спит» в земле слой второй аналогичной стоянки, и даже не одной.

Размещение палеолитических стоянок «кустами» — скорее закономерность, чем случайное совпадение, причем речь идет не только о разновременных, но и о геологически синхронных стоянках, разнесенных во времени не сотнями и тысячами лет, а десятилетиями или даже годами. Имеется, учитывая обнаруженную Ю. А. Липкингом стоянку Курск-3, такой микрорегион в Курске, в упоминавшихся выше Авдеево (Октябрьский район) и Быках (Курчатовский район). Сложнее с группой стоянок Крепна — Ветреное: они разведаны пока недостаточно, и неясно даже, все ли они относятся именно к позднеледниковому времени или среди них имеются и более ранние памятники.

Случайные находки в бассейне Свалы (Злыдино, Большой Дуб) говорят о возможности нахождения памятников поздней поры позднего палеолита и здесь. Возможно, именно через долину Свалы и верховья реки Сев первобытные люди проникали к Севскому мамонтовому «кладбищу» на юго-востоке Брянщины. Севские мамонты погибали во время половодий, происходивших, по данным радиоугольного анализа, 14-13 тысяч лет назад. Место их гибели и захоронения в старичном озере посещалось людьми, об этом говорят найденные в Севске немногочисленные кремневые отщепы и пластинки [Мащенко Е. Н., 1992; Праслов Н. Д., устное сообщение].

Не раз уже говорилось о том, что мамонт был основой не только охотничьей, но и собирательской экономики на Русской равнине. Поздние мамонты оказались очень хорошо приспособленными к приледниковым условиям с морозным сухим климатом. Начавшаяся резкая смена глобальной климатической обстановки в позднеледниковье привела популяцию мамонтов в состояние жесткого стресса, из которого она выкарабкаться не смогла.

Рис. 70. Орудия стоянки Быки-5. Курчатовский район. 1 — двойной боковой резец; 2 — боковой резец; 3-5, 7, 11 — боковые косоретушные резцы; 6, 8, 10 — двугранные резцы; 9 — многолезвийный резец; 12 — острие; 13 — ретушированная пластинка.

Уже севские мамонты 14-13 тысяч лет назад этот стресс испытывали в полной мере — они измельчали: самые крупные особи достигали в холке всего лишь 2 метра 10 сантиметров высоты, а среди молодняка была очень высокая смертность. Судя по всему, не отличались гигантскими размерами и мамонты, чьи кости нашли археологи на Курских стоянках.

На рубеже 13-12 тысяч лет назад стада этих животных навсегда покинули берега Сейма и Десны, отправившись в свое последнее путешествие на север, вслед за отступающим ледником и уходящими холодами. Людям, тысячелетиями жившим бок о бок с покрытыми шерстью гигантами и дававшими все необходимое для жизни (мясо и жир, строительные материалы, топливо, сырье для изделий), оставался небогатый выбор. Или избрать вместе с мамонтами путь в небытие или кардинально изменить образ жизни и использовать отныне совершенно иные ресурсы.

Теплел климат. Заболачивались речные долины. Островки леса начинали захватывать все новые и новые пространства. Деградировала и исчезала многотысячелетняя вечная мерзлота, делая невозможным заселение прежде таких удобных мысов и возвышенностей. Около 10300 лет назад происходит окончательный распад Балтийского ледникового щита. Планета и человечество вступили в новую геологическую эпоху — голоцен*. Но уже до этого, около 12-11 тысяч лет назад наступает следующий период в истории живущих на Русской равнине (в том числе и на территории современной Курской области) — финальный палеолит.

Таким образом, тщательно проанализировав все вышеприведенные факты, мы приходим к выводу, что в течение всей верхнепалеолитической эпохи люди непрерывно обитали на Курской земле. Это были представители различных групп населения, иногда сосуществовавших, а иногда сменявших друг друга. Человек верхнего палеолита был идеально приспособлен к окружающей природной обстановке и вписывался в баланс экосистем того времени. Материальная культура по сравнению с предыдущим этапом получила значительное развитие — практически до совершенства были доведены ударная обработка камня и работало кости. Прочные утепленные жилища позволяли свободно переносить зимние температуры в 40-50 градусов ниже нуля. Охотничье вооружение и навыки делали доступной практически любую добычу.