автор: П.Горбачев

Уездный Белгород входил в состав Курской губернии с 1797 по 1928 годы. Все сколь-нибудь значимые городские дела нередко приходилось решать курскому начальству, в том числе и связанные с упорядочением проституции.

БОРДЕЛИ В ДЕФИЦИТЕ

18 июля 1903 года рабочий день курского губернатора Николая Николаевича Гордеева начался с изучения свежих газет и корреспонденции. После этого из канцелярии принесли прошения курян. По традиции Его Превосходительство начал с коллективных челобитных. Первая же из них повергла его в маленький шок. Мещанки тихого уездного Белгорода Александра Погожева, Пелагея Бочарова, Александра Седых и другие умоляли закрыть дом терпимости, расположенный на их улице, а также воздействовать на полицейских чинов, которые не в состоянии защитить от аморальной вакханалии, производимой «сотрудницами» и посетителями увеселительного заведения: «Между нашими домами по Нижнемещанской улице, в собственном доме, крестьянкою Прасковьею Губаревой содержится дом терпимости, в котором как самою содержательницею Губаревой, так и содержимыми ею девицами и сожителем Стефаном Ивановым Логачёвым допускаются ужасные беспорядки, а именно: девицы в пьяном виде днём и ночью выходят на улицу, произносят ругательства площадными словами и почти ежедневно производят драку, для чего заблаговременно приготовляют колья, которыми до полусмерти избивают посетителей. На просьбы соседей о приостановлении означенных беспорядков, влияющих на нравственную сторону наших детей, Губарева отвечает: «Открывайте и вы себе «бордаки»; такие же заведения.

Во время драк слышны крики «караул», что влияет на наше здоровье от испугов, кроме того. Каждый из нас, просителей, не застрахован от опасности, угрожающей огнём, потому что по целым ночам шляются толпы пьяных людей, в большинстве порочного поведения, небрежно обращающиеся с огнём.

Об этом жаловались в сентябре 1902 года. Подали прошение г. Белгородскому уездному исправнику (глава местной полиции – авт.), который, лично убедившись в справедливости их, в последних числах октября месяца объявил им, что 1 ноября 1902 года закроет дом терпимости Губаревой, но по настоящее время этот дом не закрыт. На просьбы наши о скорейшем закрытии означенного дома в марте месяце сего, 1903 года, г. Белгородский исправник словесно объявил нам, что он не находит нужным закрыть дом терпимости Губаревой, объясняя это тем, что будто бы в Белгороде мало домов терпимости - только всего два, а надо бы иметь три и более, и ещё потому, что в другом месте нет подходящего дома, в который можно было переместить дом терпимости Губаревой.

Со стороны полицейских чинов, командированных для наблюдения за порядком в дом терпимости Губаревой, замечаются крайние беспорядки, то есть бездействие, как, например, из нас были многие очевидцами, как полицейский нижний чин, находившийся в означенном доме, в то время, когда начиналась драка, вместо того чтобы приостановить таковую, прятался во дворе дома терпимости.

За такие беспорядки Губаревой запрещено содержать дом терпимости в г. Харькове.

На основании вышеизложенного и в силу защиты нашей нравственности от дурных последствий, влияющих со стороны дома терпимости, имеем честь покорнейше просить распоряжения Вашего Превосходительства о закрытии навсегда дома терпимости Губаревой».

ПУБЛИЧНЫЙ ДОМ ПЕРЕЕДЕТ, НО НЕ ЗАКРОЕТСЯ

Губернатор поручил разобраться с вопиющим безобразием. Соответствующее постановление за № 3960 от 29 июля с представлением приведённого прошения было направлено Белгородскому уездному исправнику.

Не прошло и двух месяцев, как в Курское губернское правление 9 сентября поступил рапорт от главного полицейского Белгорода, в котором в частности сообщалось: «… Имею честь донести Губернскому Правлению, что в доме, в коем Губарева содержит дом терпимости, последний содержится более 25 лет, и за каждое нарушение в оном, а равно около дома, тишины и спокойствия виновные привлекались к ответственности. Что же касается до закрытия сказанного дома, то в виду населённости города и квартирования в нём войск, существование в городе второго дома терпимости представляется необходимым; для более же правильного надзора за домами терпимости я предложил Губаревой перевести её заведение на Выгонную улицу, где находится дом терпимости Гордашниковой, на что Губарева изъявила согласие по переводу сказанного дома в указанную местность. Претензия поименованных жалобщиков будет таким образом удовлетворена».

Слушания по делу о многочисленных беспорядках у белгородского дома терпимости Губаревой и бездействии местной полиции проходили в Курском губернском правлении 17 октября 1903 года. Решение было принято в пользу добропорядочных белгородских мещан.

23 октября появился долгожданный приказ: «Усматривая из доложенного, что в содержимом в городе Белгороде по Нижнемещанской улице доме терпимости Губаревой, несмотря на неоднократные привлечения содержательницы к ответственности за нарушение тишины и спокойствия как в доме, так и вне его, беспорядки не прекращаются, что надзор за находящимися в г. Белгороде в разных местах двумя домами терпимости для полиции затруднителен, Губернское Правление находит необходимым дом терпимости Губаревой перевести на Выгонную улицу, где имеется другой такой же дом и имеет за ним постоянный надзор со стороны полиции, а потому Губернское Правление ОПРЕДЕЛЯЕТ: предписать Белгородскому уездному полицейскому Управлению предложить Губаревой немедленно перевести содержимый ею дом терпимости на Выгонную улицу, если в течение месячного срока со времени объявления ей о сём не исполнит сего, то закрыть это заведение; кроме сего, по переводе дома терпимости на Выгонную улицу, где существует другой такой же дом, учредить за этими домами полицейский надзор и неупустительно привлекать содержательниц этих домов за беспорядки к ответственности, а если они после того привлечения позволят себе учинить какие-либо беспорядки, то закрыть те дома терпимости».

О том, с какой скоростью был исполнен приказ Курского губернского правления, история умалчивает.

Так почему же дом терпимости Губаревой не был закрыт, и содержательнице было предложено перевести его с одной улицы на другую? Разгадка здесь кроется в высокой доходности таковых заведений, которые исправно и существенно наполняли городской бюджет.

Государственный архив Курской области. Фонд. 33. Курское губернское правление. Опись. 2. Дело. 10547.

СПРАВКА

По данным наших историков и краеведов во второй половине XIX века в Курской губернии легально функционировало более 120 домов терпимости, где жили и работали около 300 женщин. В столице губернии притонов разврата было шесть.

В 1903 году было опубликовано «Положение об организации надзора за городской проституцией в Империи». Документ включал два раздела: «Организация учреждений, ведающих надзором за городской проституцией» и «Правила для проституток, содержательниц домов терпимости и поднадзорных притонов разврата». В первом разделе регламентировалась работа органов государственного надзора за проституцией: «Надзор за проституцией сосредотачивается в одном учреждении – Врачебно-полицейском комитете, находящемся в ведении местной полиции, или же санитарные и полицейские действия по надзору распределяются между двумя учреждениями, из коих одно находится в ведении полиции, а другое в ведении общественного установления». Во втором разделе были помещены «Правила для проституток», «Правила для содержательниц домов терпимости» и «Правила для содержательниц поднадзорных притонов разврата». Самым важным достижением данных поправок в законодательстве было увеличение допустимого возраста для занятия проституцией с 21 года.

25 декабря 1909 года Николай II подписал закон, принятый Государственной Думой «О мерах к пресечению торга женщинами в целях разврата». Отныне подлежало наказанию любое принуждение женщин, причём, любого возраста к развратным действиям. Совершенно новым явлением в российском законодательстве стало противодействие эмиграции девушек за рубеж для занятия проституцией.

На 1 января 1910 года в Курской губернии оставалось четыре дома терпимости. В них работали 40 женщин. Белгород по-прежнему являлся самым «свободным» городом губернии: три заведения и 30 штатных сотрудниц. Старый Оскол довольствовался всего одним домом терпимости с десятью «ударницами» сексфронта. В Курске, Рыльске, Дмитриеве, Щиграх, Судже и т.д. увеселительные заведения подобного профиля вовсе отсутствовали, а к услугам жаждущих платного, но недорогого развлечения мужчин всегда были незарегистрированные городские проститутки.

Петр ГОРБАЧЕВ, кандидат исторических наук.

Опубликовано: "Курские известия" от 3 сентября 2013 года, на сайте представлена авторская редакция.