автор: Р.Голубков.

По сложившейся православной традиции, ориентировочно до начала 1770-х гг., практически при каждой монастырской, городской и тем более сельской приходской церкви существовало кладбище.

Храм святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова
Курск, ул. Дзержинского, 92

Первые попытки запретить захоронения в городской черте были предприняты еще Петром Первым. По указу, изданному в октябре 1723 года, внутри городской черты разрешалось хоронить только "знатных персон". Для всех остальных должны были предназначаться кладбища, вынесенные за границы городов. Связано это было с попыткой предотвращения кладбищ, как очагов возможных эпидемий. Но фактически этот указ так и не был выполнен, и умерших продолжали хоронить в церковных дворах, находящихся в городской черте.

Поводом для полного запрета новых захоронений в городской черте послужила эпидемия чумы 1770 -1772 годов. Предполагалось, что переносчиками возбудителей этой страшной болезни стали солдаты, вернувшиеся с русско-турецкой волны, а также захваченные ими трофеи, зараженные бактериями.

После подавления основной вспышки чумы в Москве, начавшейся в 1770 году, пик которой пришелся на период с июля по ноябрь 1771 года, Правительствующий сенат 24 декабря 1771 года издал указ "О сношении губернаторов и воевод с духовными правительствами по отводу мест для кладбищ и построения церквей". Этот законодательный акт впредь запрещал погребения при городских церквях во всех городах империи. Для захоронений должны были отводиться специальные места, расположенные за городской чертой.

Такое тотальное ограничение было следствием антисанитарного состояния кладбищ при церковных дворах, ставших одним из источников распространения чумы, или, как ее называли в то время, "моровой язвы".

Причем данному сенатскому указу предшествовал ряд предварительных указов Сената и Синода, касающихся запрета захоронений в качестве меры пресечения чумной эпидемии.

Так, 17 ноября 1771 года всем губернаторам был адресован и разослан по всем губернским и подчиненным им канцеляриям указ о запрете захоронений в городской черте и устроении загородных кладбищ, с небольшими деревянными церквями, построенными на первый случай.

Следующий указ от 29 ноября 1771 года, выпущенный Святейшим Синодом, предписывал проводить не только захоронение умерших горожан на новых кладбищах, но и отпевание в построенных там же кладбищенских церквях. Следует отметить, что для того, чтобы избежать недовольства приходских священнослужителей, кладбищенским церквям не полагалось причта, кроме единичных конкретных случаев, рассматриваемых в Синоде, с извещением Сената^[1].

Иоанно-Богословская церковь города Курска указывается как деревянная церковь на одном из новых загородных кладбищ. Год ее постройки не известен, так как она, могла быть не только вновь возведенной на кладбище, но и согласно декабрьскому Указу Сената 1771 года, быть уже имеющейся ранее церковью, находящейся за пределами городских границ Курска.

Возможно, что эта церковь до устройства новых кладбищ не существовала, так как не имела закрепленного за ней причта. По крайней мере, в Ведомости храмов г. Курска, приложенной в донесении епископа Белгородского и Курского Феоктиста, от 8 апреля 1787 года, деревянная Богословская церковь, значащаяся под № 15, указывается без священнослужителей, с приходящими поочередно священниками, для "священнослужения и исполнения мирских треб".^[2]

Следует отметить, что если ранее кладбища организовывались вокруг церквей, то при переводе мест захоронений за пределы городских границ, новые храмы стали возводится на организованных кладбищенских территориях, для обслуживания их нужд. То есть функциональное назначение кладбищенской церкви было привязано к ее местонахождению загородных кладбищ, что наложило определенных отпечаток на архитектуру некоторых из этих храмов. При этом все отличия носили чисто функциональный характер.

Здесь также следует отметить, что финансирование содержания кладбищенских церквей в их первоначальном варианте, ввиду отсутствия прихода, а зачастую и постоянного причта, шло из церковной казны.

В связи с образованием Курского наместничества в 1779 году, вполне естественно, что город стал увеличиваться в размерах, при этом часть бывших, располагавшихся ранее за городом кладбищ, согласно утвержденному в 1782 году Императрицей Екатериной Второй градостроительному плану, вошли в пределы городской черты. В соответствии с законом захоронения на кладбищах у этих церквей производиться больше не могли и под них отводились участки за городом. Таким образом в число городских храмов вошли каменная Ахтырская Богородицкая и тогда еще деревянная Богословская церкви, а на вновь отведенные под два новых кладбища загородные земли были перенесены в то время не использующиеся ("стоящие праздными") старые деревянные церкви, Никитская и Преображенская.

В Указе Святейшего синода от 9 августа 1788 года повелевалось зачислить Богородичную и Богословскую церкви в "штатные", т.е. внести в число городских церквей, и определить в каждую из них священнослужителей и назначить "приходские дворы", включая обывателей, проживавших в новообразованных городских кварталах. Следует отметить, что данное решение было принято по согласованию церковных и гражданских властей, после детального изучения ситуации на месте. В результате, в донесении Святейшему синоду было указано, что каменная церковь Ахтырской Божьей Матери и деревянная Святого Апостола Иоанна Богослова, должны получить статус приходских церквей, так как, во-первых, при этих храмах отведены места для домов священников и церковного причта, а во-вторых, к каждой из них приписаны приходские дворы. При Ахтырской церкви числилось сто пятьдесят три двора, с триста девяноста одной душ мужского пола, а при Богословской - сто пятьдесят семь дворов, в которых мужчин проживало четыреста девяносто шесть, то есть вполне достаточно для "не скудного" содержания священнослужителей.

Причт к Ахтырской церкви в донесении от церковных властей предлагалось определить от упраздненной и перенесенной на кладбище деревянной Никитской церкви. Священником Богословской церкви, предлагалось назначить Василия Псарева, диакона Троицкой церкви, с произведением в сан священника, так как об этом указывали в своем прошении прихожане этой церкви. Набор причта для обоих этих храмов планировалось произвести из оставленных для пополнения штата сыновей священников и священнослужителей. Однако, в связи с общим избыточным числом священников в городе, приходящихся на один двор, было указано, что производить диакона Псарева в сан священника "никакой надобности не состоит".

Первым священником Богословского храма, в 1788 году стал священник Даниил Пономарев, переведенный из Знаменского монастыря, где и священствовал вплоть до своей смерти, в 1795 г.

Вторым священником прихода стал 42-летний Иоанн Григорьевич Лазарев (по другим источникам Логачев), прослуживший шесть лет, до 1801 года.^[3]

Принял приход священник Андрей Афанасьевич Чепурин, в 23 года, состоявший до того в причте Богоявленской церкви с. Пселецкого Обоянской округи. В 1810 был переведен на временной основе в Успенскую кладбищенскую церковь, что было явным понижением в статусе и последовало, скорее всего, за допущенное им какое-то нарушение. Но после в приход он так и не был возвращен. ^[4][5]

Так же, на временной основе, из Успенской кладбищенской церкви г. Курска, на должность священника в Богословскую церковь был переведен священник Гавриил Иванович Килимов, "до решения дела Чепурина", как указывалось. Было ему на тот момент 29 лет. Прослужил он в этом приходе более 20 лет ^[6]

Неизвестным до конца является время между 1833 и 1852 годами, особенно с 1833 по 1848 год. Возможно, что в этот период был все-таки допущен к служению опальный священник Чепурин. Во всяком случае, служивший в 1848 - 49 годах священник Михаил Васильевич Смирнитский был 1816 года рождения, т.е. в 1833 -34 годах ему было 17-18 лет, что слишком рано по возрасту для рукоположения в сан священника.

Священник Василий Никанорович Соколов, 1830 года рождения числится приписанным к Богословской церкви с 1849 -52 годы и в 1857-59 годы. Скорее всего, он сменил в приходе Смирнитского.

Далее, с 1856 года, видимо в виду увеличения количества прихожан и приписанных к приходу дворов, в церкви значатся уже два священника. С 1856 года и по 1872 год в числе приходских священников Богословской церкви значится Иван Иванович Горохов, 1830 года рождения.

С 1859 года в штат, вместо Соколова, приходит священник Христофор Герасимович Ковров. В 1875 году он становится настоятелем церкви Иоанна Богослова и после 1872 года числится как один священник, видимо, после смерти Горохова.

Далее, видимо, статус священнослужителей Богословской церкви повышается, так как с 1877 года священником этого храма становится настоятель Николай Ильич Пономарев, 1841 года рождения, прежде числившийся в штате Покровской церкви города Курска. Одновременно с обязанностями приходского священника, Николай Ильич занимал должность учителя Закона Божьего в Курском Александровском образцовом двухклассном училище, будучи также членом совета курского епархиального женского училища.^[7]

С 1903 года по 1921 год в священниках Богословской церкви числится протоиерей Константин Александрович Афанасьев (с перерывом во время службы в действующей армии), до этого бывший священником Знаменской церкви при образцовой школе Курской духовной семинарии и также заведующими учителем школы епархиального братства преподобного Феодосия Печерского. Вероятно, что после 1898 года он либо сменил Пономарева, либо был назначен вторым священником. Скорее всего это могло быть связано с большой нагрузкой в качестве директора и преподавателя в духовных учебных заведениях.

В 1906 году приписанным к Богословской церкви числится священник Василий Федосеевич Рождественский, который, с небольшим перерывом в 1913 году, оставался штатным священником этого храма вплоть до 1920 года.

В 1920 году священником Богословской церкви становится Владимир Васильевич Диаконов.

Богословская площадь и церковь на карте 1904 г.

В 1921 году в Иоанно-Богословский храм возвращается Константин Александрович Афанасьев, а вторым священником остается Владимир Васильевич Диаконов.

На Богословской церкви находится доска памятника архитектуры, охраняемого государством, где указан ее год постройки - 1809 г, когда вместо, скорее всего, пришедшей в ветхость деревянной церкви была построена новая, каменная.

Согласно клировой ведомости 1885 года, каменная церковь, вместо бывшей деревянной, была построена "иждевением прихожан и помощью доброхотных дателей".

В 1885 году при каменной Богословской церкви была "таковая же колокольня". В храме было три престола: Во имя Евангелиста Иоанна Богослова, в правом приделе - престол по имя Святой Великомученицы Варвары, в левом приделе - престол во имя Святого Димитрия Прилуцкого, Чудотворца.

По штату Богословскому храму были положены один священник, диакон и псаломщик. Для проживания священника и псаломщика был отведен церковный дом.

Основой финансирования содержания Богословского храма в этой ведомости числятся "вознаграждения от прихожан за исправления христианских треб", а также проценты с завещанного храму капитала, в размере 285 рублей от Г. Гитардовой, 286 рублей от бывшего диакона этой церкви Архангельского, 100 рублей от мещанки Петровской и от прихожанки Ковалевой -500 рублей.

Церковный дом, как указано в ведомости, был приобретен в основном за счет пожертвований прихожан. Особо отмечено, что дохода его помещения не приносят.

Отмечается исправное ведение финансовой и прочей отчетности, в том числе приходно-расходных ведомостей "в суммах свечной и кошельковой", которые, начиная с 1809 года (года постройки каменной церкви), "ведутся исправно и хранятся в целости". Все в порядке и с учетом средств по "кружке братских доходов", в которую собирались пожертвования горожан на содержание храма, а также Кружки для других целевых сборов, в число которых входили "на бедных духовного звания", "на православных поклонников в Палестине", "на распространение христианства на Кавказе", на содержание церквей и школ в Западном крае", "на распространения Православия между язычниками в Империи".

Благодаря записям в клировой ведомости Богословского храма 1885 года, можно более подробно остановиться на персоналиях его служителей и понять по определенным признакам, как увеличивался его приход и росла роль в духовной жизни города.

Николай Ильич Пономарев, ставший священником Богословской церкви в 1877 году, был сыном священника. Полный курс семинарии он закончил в 1863 году, после чего, 1 января 1964 года был рукоположен в священники Курской Преображенской церкви, Преосвященником Сергием.

С 1 декабря 1864 года по 1 января 1867 года занимал должность учителя Закона Божьего в фельдшерской школе при Курской Палате Государственных имуществ. В тот же период, в 1865 году. он был определен депутатом в Курский уездных суд, а 22 ноября 1866 года он был определен увещателем в 3-ю часть г. Курска.

По поданному им прошению, начиная с 28 января 1867 года Николай Ильич был перемещен в Курскую покровскую церковь. С 6 февраля 1867 года по 6 февраля 1870 года он занимал также должность Секретаря "Попечительства о бедных духовного звания".

За усердие в несении службы за усердное несение службы Пономарев Н.И. был поощрен наградами: в 1868 году был награжден набедренником; 19 июня 1873 года был пожалован бархатной фиолетовой скуфьей.

В 1873 году, 9 октября, решением Епархиального съезда, Пономарев Н.И. избирается Членом Совета Курского Епархиального женского училища. Повторное его избрание на ту же должность состоялось 17 сентября 1876 года, которую он и занимал вплоть до 4 октября 1879 года. С 1 ноября 1876 года по 20 марта 1878 года он также числится законоучителем в Курском Александровском образцовом двухклассном училище. С 1877 года Николай Ильич Пономарев состоят также Членом Правления Курского духовного училища. С 1879 года он избирается также членом комитета по постройке новых зданий для Курской духовной семинарии. И награждается 20 апреля 1880 года камилавкой, а в марте 1884 года- наперсным крестом.

В тот же период, с 12 декабря 1877 года, по поданному им прошению, Пономарев Н.И. становится Настоятелем Курской Богословской церкви. То есть, статус Богословской церкви становится более весомым, так как ее возглавляет уже настоятель, занимающий весомые должности и имеющий награды.

Возможно, что поводом для прошения о переводе в храмовые настоятели была смерть его жены, так как в ведомости 1885 года указывается, что он вдовец, имеющий троих детей - малолетнюю Глафиру, Василия , ученика второго класса Курской духовной семинарии и Александру, обучающуюся в 6 классе Харьковского Института благородных девиц.

В той же клировой ведомости упоминается "диакон Лука Семенов Потапов сын дьячка". Проучившись один год в "высшем отделении" Курской духовной семинарии, в 1868 году Лука Потапов был принят в число певчих. Затем, по его прошению, 18 августа 1871 года его переводят в псаломщики при кладбищенской Всех-Святых церкви, за Херсонскими воротами, где он, видимо был и рукоположен в 1874 году в диаконы. В Курскую Богословскую церковь Лука Семенович Потапов был переведен по его прошению псаломщиком в 1884 году. С 4 марта 1885 года, после расширения состава причта, был утвержден на должность штатного диакона Богословской церкви. В 1885 году, при составлении ведомости, диакон Потапов имел жену Марию Ивановну, дочь Екатерину, обучающуюся в 1 классе Мариинского образцового училища, а также малолетних Константина, Анну, Митрофана, Сергея и Александру.

Псаломщиком Богословской церкви с 22 октября 1885 года назначается закончивший годичное обучение в семинарии Васильев Иван Андреевич, имевший в составе семьи только жену, Анастасию Ивановну.

По клировой ведомости 1898 года, настоятелем Богословской церкви продолжает служить Николай Ильич Пономарев. В этом документе указываются дальнейшие его назначения и награды. Так, с 12 августа 1888 года он определяется членом распорядительного комитета при общежитии своекоштных воспитанников Курской духовной семинарии.

В 1890 году Н.И. Пономарев награждается орденом Святой Анны третьей степени, учрежденным императором Павлом для отличия в том числе лиц духовного звания. Награжденным этим орденом полагалось 90 или 100 рублей ежегодной пенсии.

В 1893 году Николай Ильич назначается членом строительного комитета духовной семинарии, а в 1896 состоит членом Правления Курской духовной семинарии.

Все эти сведения свидетельствуют о высоком статусе Богословской кладбищенской церкви и ее достаточно богатом приходе.

Подтверждает это предположение и следующая клировая ведомость, датируемая уже 1910 годом. Этот документ был напечатан на машинке, а не написан от руки, как предыдущие.

В штате Богословской церкви состоят два священника и два псаломщика, без жалования. К числу перечисленных за предыдущий год доходов церкви относится кружечный, составивший 2500 рублей, а также проценты с вкладов, завещанных храму "под условием вечного поминовения".

Тем не менее, основную часть получаемых Богословской церковью средств являются пожертвования прихожан, или "кружечные деньги", как видно и финансового отчета за год, предшествовавший составлению клировой ведомости.

В отчете о церковных строениях при Богословском храме отмечается, что каменное здание церковно-приходской школы, открытой в 1900 году, находится в хорошем состоянии, а деревянного дома священника, с флигелем, приобретенного причтом в 1879 году и свечной лавки, тоже деревянной - в ветхом.

Содержание церковно-приходской школы идет из трех источников: 399 рулей от Курского Отделения Епархиального Училищного Совета; 200 рублей - от Богословской церкви; 100 рублей - от попечителя и попечительского приходского совета. В 1910 году в этой школе обучалось 51 мальчик и 98 девочек, всего 149 учеников.

В этой клировой ведомости указывается, что все церковные деньги находятся "под ключом церковного старосты", то есть подотчетны прихожанам. Церковным старостой в 1910 году, начиная с 1901 года, состоит Курский мещанин Афанасий Филаретович Беньковский.

Ближайшими храмами остаются кладбищенская церковь Всех Святых, находящаяся в ? версты, а также Преображенская церковь в ? версты. И вместо Георгиевской церкви, также в полуверсте, указывается Смоленская. По-прежнему, к Богословской церкви нет приписанных церквей и часовен.

Последней датой посещения храма Преосвященным указывается 7 января 1908 года.

Судя по тому, что причт Иоанно-Богословского храма по данным клировой ведомости от 1910 года был увеличен вдвое, то должно было значительно увеличиться число прихожан. Помимо этого, следует отметить, что первый священник храма находится в чине настоятеля, занимает высокие посты в церковных учебных заведениях и принимает активное участие в работе комитетов и прочих управляющих и попечительских структурах, касающихся просветительской деятельности православной церкви.

Настоятелем Иоанно-Богословской церкви по клировой ведомости 1910 года числится уже не Пономарев Николай Ильич, а Константин Александрович Афанасьев, сын диакона Троицкой церкви сел Лебяжье и Толмачево, Курского уезда. В 1903 году он был назначен на должность второго священника Богословской церкви, в которой настоятелем в то время, скорее всего, был Н.И. Пономарев. Здесь следует отметить, что, судя по биографии Константина Александровича для того, чтобы стать вторым священником Иоанно-Богословской церкви, нужно было обладать рядом достоинств и преимуществ, то есть иметь безупречную служебную репутацию, быть отмеченным наградами и показать себя на ниве церковного образования.

В 1895 году он закончил Курскую духовную семинарию, выполняя во время учебы обязанности псаломщика семинарской церкви, что свидетельствует об его особых успехах во время обучения, как и то, что о окончании он получил аттестат первого разряда.

После обучения он был почти сразу рукоположен в диаконы Казанской Церкви города Старый Оскол. В то же время он становится учителем церковно-приходской школы при этой же церкви, где и успешно преподает в течение трех лет, после чего становится в ней же законоучителем.

В 1899 году он был определен и рукоположен в пресвитеры Казанской церкви села Клепал, Путивльского уезда и утвержден по резолюции его Преосвященства законоучителем местного начального училища. В 1900 году он дополнительно открывает школу грамоты в деревне Ново-Александровке, где становится заведующими и законоучителем.

Так как все предыдущие и последующие перемещения Константина Александровича Афанасьева были достаточно стремительными и проводились непосредственно "под резолюцией", то есть по прямому указанию его Преосвященства, можно предположить, что вышестоящими церковными властями на него возлагались большие надежды, еще со времен его обучения в духовной семинарии.

В 1901 году "резолюцией Его Преосвященства" Афанасьев К.А. переводится на место священника в Знаменской церкви при образцовой школе Курской духовной семинарии, с утверждением его заведующим и учителем церковно-приходской школы Епархиального Братства Преподобного Феодосия Печерского. Также, по указу его Преосвященства он утверждается членом, казначеем, делопроизводителем и заведующим книжным складом Курского Отделения Епархиального Училищного Совета.

В 1902 году он награждается набедренником, по велению Преосвященного Лаврентия, Епископа Курского и Белгородского.

Иконостас

В 1903 году также по резолюции его Преосвященства, Константин Александрович становится вторым священником Богословской церкви, после чего, по собственному прошению, освобождается от должности учителя братской школы и назначается там же законоучителем, на безвозмездной основе.

В 1904 году он, по собственному прошению, освобождается от должности заведующего и казначея книжным складом.

В 1905 году он награждается бархатной фиолетовой скуфьей, за "особенно усердное участие в просветительской деятельности братства Преподобного Феодосия Печерского".

В 1906 году он становится членом благочинного совета 2 округа города Курска, что свидетельствует о его немалом весе в церковных кругах. В том же году он освобождается, по собственному прошению, от должности законоучителя и заведующего братской школы.

Так же, в 1906 году, Его Преосвященство, Преосвященнейший Питирим, Епископ Курский и Обоянский за "ревностное служение братскому делу безвозмездным исполнением законоучительских обязанностей" дает Афанасьеву К.А. Архипастырское благословение.

Далее мы можем видеть явную параллель в занимаемых должностях на ниве церковного просвещения с настоятелей Богословской церкви Н.И. Пономаревым, так как в 1906 году Константин Александрович становится также членом и председателем временного строительного комитета при Курском Епархиальном училище и председателем открытого им церковно-приходского совета.

Поэтому, вполне закономерно, что после смерти, или же ухода на покой Н.И. Пономарева, настоятелем Иоанно-Богословской церкви 4 декабря 1907, по резолюции Его Преосвященства, становится Константин Александрович Афанасьев.

В 1908 году он получает благодарность за "заслуги по устройству здания для Курской Богословской церковно-приходской школы".

В 1909 году по резолюции его Преосвященства, Афанасьев К.А. назначается законоучителем Курского городского начального училища.

В 1910 году, по собственному прошению, он покидает должность делопроизводителя при Курском отделении Епархиального Училищного Совета, оставаясь при этом постоянным членом отделения и его школьной комиссии, с вручением ему 100 наградных рублей

За открытие церковных школ он был награжден серебряной медалью.

В 1910 году его семья состояла из жены Людмилы Григорьевны, дочери диакона Введенской церкви пригородной Ямской слободы города Курска. Отмечено, что она получила образование в Курской женской гимназии Красовской. Старший сын Александр, 12 лет, на тот момент проходил обучение в Курском духовном училище, дочери Рахиль и Ангелина, 8,5 и 10 лет, обучались в местной церковно-приходской школе. Так же указаны Григорий, 7 лет, Николай, 5 лет и Антонина, 2,5 года.

По материалам клировой ведомости 1913 года Константин Александрович Афанасьев в 1911 году утверждается законоучителем 6 (ранее 12) начального училища, а также членом и казначеем правления Общества воспомоществования учащимся церковно-приходских школ. В 1912 он покидает должность казначея. В 1913 году Афанасьев К.А. становится председателем попечительского благотворительного совета прихода Богословской церкви, а в 1913 году утверждается законоучителем открытой при ней Конопатовской школы.

Вторым священником по клировой ведомости 1910 года числится Василий Федосеевич Рождественский, сын народного учителя села Бобравы Гайворонского уезда. Он также получил образование в Курской духовной семинарии, в 1897 году, на два года позже К.А. Афанасьева. В том же году он был назначен учителем церковно-приходской школы села Котлево, Льговского уезда.

В 1898 году он рукоположен в диаконы Соборной Успенско-Архангельской церкви города Суджи, в 1899 году В.Ф. Рождественский числится законоучителем женской Соборной церковно-приходской школы.

В 1903 году он был рукоположен в священники Преосвященнейшим Лаврентием, Епископом Курским и Белгородским в священники Кладбищенской Всехсвятской церкви г. Курска, одной из ближайших к Иоанно-Богословскому храму церквей. В 1904 награждается набедренником и назначается законоучителем при церковно-приходской школе кладбищенской церкви, состоя в тоже время законоучителем в 5 мужском приходском училище, а также утверждается членом распорядительного Комитета при общежитии Курской духовной семинарии.

В 1906 году, по определению Епархиального Начальства, перемещается в священники Богословской церкви, получая в то же время Архипастырское благословение от Преосвященнейшего Питирима, Епископ Курский и Обоянский за "ревностное преподавание закона божьего" , данное ему, как и настоятелю Афанасьеву К.А.

В 1909 году он назначается законоучителем при церковно-приходской школе Богословского храма.

Имеет жену, Юлию Николаевну, дочь протоиерея, и детей: старшую дочь, Ольгу, обучающуюся в 1 классе 2-й женской гимназии и сыновей- Александра, 7 лет, и Константина, 1,5 лет.

По ведомости 1913 года Василий Федосеевич Рождественский в 1911 году награждается скуфьей.

В 1912 году, утверждается казначеем правления Общества воспомоществования учащимся церковно-приходских школ, сменив на этой должности, Афанасьева К.А., настоятеля той же Богословской церкви.

В числе заслуг священника Рождественского отмечается участие в крестном ходе 1911 года на открытии мощей Св. Иоасафа в г. Белгороде (епископа Белгородского и Обоянского, в 1911 году причисленного к лику святых).

8 ноября 1913 года (согласно рукописной приписке), Рождественский В.Ф. переходит на должность священника Георгиевской церкви села Шумакова Курского уезда.

В этой же ведомости указывается расклад по содержанию, которое он получает на должности второго священника Богословской церкви - до 1000 рублей в год от "кружечных" и вкладов на поминовение; жалование, соответственно должности члена распорядительного комитета при общежитии Курской духовной семинарии - до 100 рублей в год; за преподавание закона божьего в приходской школе и городском училище- 120 рублей в год.

По ведомости 1910 года, псаломщиком в Богословской церкви числится Федор Никитич Еськов, сын крестьянина Курской Стрелецкой слободы, возрастом 24 года. После обучения в курской духовной семинарии, служил писцом в канцелярии Курской духовной консистории до 1903 года.

Затем, по прошению в 1903 году, он определяется исправляющим должность псаломщика в Введенской церкви в селе Никольское-Амелино, Фатежского уезда. В 1905 году его утверждают в должности псаломщика, а затем уже переводят псаломщиком в Вознесенскую церковь Казацкой слободы г. Курска, в 1906 году. В 1908 году Еськов Ф.Н. переводится псаломщиком в Богословскую церковь. По семейному положению - холост. Дописано рукописно - посвящен в стихарь в 1909 году, что означает степень особого доверия за верное и преданное служение церкви.

По клировой ведомости 1913 года, в 1911 году Еськов В.Ф. состоит регентом организованного им же церковного хора. А в 1912 году он уже назначен учителем пения во все отделения церковно-приходской школы при Богословском храме. Содержание, которое он получает, составляет до 330 рублей в год.

Вторым псаломщиком, значащимся "исправляющим должность псаломщика" числится Семен Васильевич Марицкий, тоже сын крестьянина Никольской волости, Тимского уезда, 24 лет. После окончания курса одноклассной Николаевской школы Тимского уезда, с 1898 года по 1906 год был вольнонаемным писцом Курской духовной консистории. В 1906 году был откомандирован в штат канцелярских служителей Курской духовной консистории, а с 1909 и до 15 мая 1910 года занимался личной канцелярией Епископа Курского и Обоянского Питирима. На момент составления ведомости был холост.

По ведомости 1913 года он утвержден в 1911 году как псаломщик. На этой должности он получает до 330 рублей в год. И дополнительно, 500 рублей в год, за службу у Консистории.

Также, от руки приписано - уволен, согласно прошению, 20 декабря 1913 года.

В клировой ведомости Богословской церкви от 1913 года упоминаются также приписанные, но не входящие в ее штат служители, вышедшие на пенсию по возрасту, но пожелавшие продолжить исполнение своей службы:

- Заштатный диакон Евдоким Саввич Дубков, 73 лет, получающий ежегодную пенсию в размере 300 рублей. Начиная с В 1909 году он был уволен с должности диакона Панинской сельской церкви, Курского уезда. К Богословской церкви города Курска он числится причисленнным в 1909 году (хотя в клировой ведомости 1910 года ссылки на это нет).

- Заштатный священник Лука Семенович Потапов, 70 лет, служивший в Богословской церкви дьяконом с 1884 по 1903 год. В 1906 году он был рукоположен в священники Введенской церкви села Кочетна, Льговского уезда, откуда был уволен за штат в 1909 году. Награжден серебряной медалью Александра Третьего, в 1906 году набедренником, в 1907 году - скуфьей. Получает пенсию в размере 200 рублей в год.

В клировой ведомости 1916 года снова числится Василий Федосеевич Рождественский. В 1913 он возвращается в Богословскую церковь, с зачислением на должность настоятеля, видимо в связи с перемещением, Афанасьева К.А., предыдущего настоятеля. Во время Отечественной войны В.Ф. Рождественский исполняет также обязанности священника в 75 эвакуационном госпитале и обслуживает Покровские больничные бараки.

Псаломщиком Богословской церкви в 1916 году числится Владимир Венедиктович Ершов, 23 лет, окончивший семинарию в 1913 году и перемещенный с прежнего места, Покровской церкви села Глебова,в 1914 году.

Вторым псаломщиком указан Николай Дмитриевич Нестеров, 23 лет, закончивший семинарию в 1914 году и перемещенный также из Покровской церкви села Глебова, в 1915 году.

Вне штата при Иоанно-Богословской церкви продолжает числится диакон Евдоким Саввич Дубков, 76 лет, и указана жена священника Луки Семеновича Потапова, Мария Ивановна.

По клировой ведомости 1920 года при Богословской церкви числятся две школы, по штату полагается два священника и два псаломщика. Церковным старостой с 1914 года является Сергей Васильевич Легостаев, гражданин г. Курска.

Священником по ведомости 1920 года указан Владимир Васильевич Диаконов, 37 лет, окончивший Курскую духовную семинарию в 1903 году. После периода работы сельским учителем, в 1912 году он закончил Историко-Филологический факультет Харьковского университета, после чего преподавал в Миргородском художественном училище, а с 1914 года- стал преподавать в Курском женском епархиальном училище психологию и историю педагогики. В 1920 году он был посвящен в сан диакона, а затем в сан иерея.

Диаконом числится Владимир Максимович Фесенко, 30 лет. В 1918 году он поступает в Богословскую церковь псаломщиком, а в 1919 году - посвящается в сан диакона, с переводом в другую церковь, и возвращением в Богословский храм в 1920 году.

Вторым псаломщиком записан Сергей Гаврилович Шанин, 20 лет, который в 1918 году закончил начальное училище, а в 1919 году обучался в Обоянском Техническом Училище Путей Сообщения. Параллельно, с 1916 года он исполнял обязанности псаломщика во Всесвятской церкви, а в Богословскую церковь поступил в 1920 году.

Последняя, из сохранившихся клировых ведомостей, датируется 1921 годом, когда началась компания по изъятию церковных ценностей, и активизировалось исполнение декрета 1918 года об отделении церкви от государства.

В ней указывается, что Богословская церковь состоит в одной связке с колокольней; обе каменные и покрыты железом. К числу церковного имущества принадлежит деревянный дом, построенный "тщанием причта и церковного старосты Т.С. Зубкова в 1879 году"., а также две каменные школы и каменная лавка для продажи свечей, занятые воинскими частями. Церковным старостой все так же числится С.В. Легостаев.

В 1921 году настоятелем Богословской церкви вновь числится получивший в 1919 году сан протоиерея Константин Александрович Афанасьев, 47 с половиной лет. Там же понятна причина его отсутствия в клировой ведомости 1916 и 1920 года, так как он был в 1914 году призван на войну и исполнял обязанности военного священника в 20 пехотном батальоне, принимая участие в военных действиях, за заслуги на этом поприще он, по-видимому, был и награжден в 1916 году наперстным крестом.

Вторым священником также числится Владимир Васильевич Дьяконов, 38 лет. За преподавательскую деятельность, он, в продолжение традиции, также награждается в 1920 году набедренником, а в 1921 году - скуфьею.

Штатный дьякон по этой ведомости- также Владимир Максимович Фесенко, а псаломщик - Сергей Гаврилович Шанин.

По указанию о полученном образовании и перечню занимаемых церковных должностей причта Иоанно- Богословской церкви г. Курска можно предположить, что этот храм занимал особое положение среду остальных, так как в определенный период священники и далее - настоятели Богословской церкви получали свое назначение по непосредственному распоряжению епископа, и входили в круг священнослужителе й, связанных с церковно-просветительской деятельностью местной епархии и занимающих высокие посты. Кроме того, об особом статусе храма свидетельствует также и перечень наград, полученных священниками Богословской церкви.

По сумме ежегодных пожертвований, или "кружечных" можно предположить, что в состав членов приходской общины входили состоятельные горожане. Косвенно об этом свидетельствует и то, что уже в 1809 году, за счет пожертвований прихожан, вместо деревянной церкви была выстроена каменная (являющаяся памятником архитектуры). Кроме того, в число церковных строений входили каменные здания двух церковно-приходских школ, а также каменная свечная лавка. Дом священника, при этом, оставался деревянным. ^{[8][9][10][11]}

В 1920-е гг. начались массовые аресты и преследования священнослужителей Русской Православной церкви. Известно, что храм был закрыт для богослужений в 1933 году. Колокольня была разобрана, а само здание было отдано под торговый склад.

Вновь стала храмом Иоанно-Богословская церковь, в 1941 году, продолжая функционировать в этом качестве вплоть до 1950 года.

Сведения об этом периоде задокументированы в Деле №14 "Регистрационные документы Богословской церкви гор. Курска", начатом 27 июня 1944 года и оконченном 1 ноября 1950 года.^[12]

Согласно документам, община Иоанно-Богословского храма вновь начала функционировать с 15 декабря 1941 года. Эта дата отражена в Заявлении об официальной регистрации церковной общины, за подписью всех ее членов, в адрес Уполномоченного Совета по делам Русской Православной церкви про СНК СССР по Курской области.

Начало возобновления деятельности общины, относящейся к Богословской церкви, пришлось на период оккупации Курска - с 3 ноября 1941 года по 8 февраля 1943 года. Следует отметить, что в ходе войны политика Правительства СССР в отношении религии была изменена с планов по ее окончательного уничтожения на согласие с частичным возрождением религиозных культов, при условии жесткого государственного контроля. В связи с этим, как и в других подобных случаях, религиозные общины, образовавшиеся на оккупированных территориях, после снятия оккупации регистрировались как уже существующие, без длительной процедуры согласования, прописанной в Положениях "О порядке открытия церквей" от 28 ноября 1943 года. Подтверждением этому служит Договор о передаче в бесплатное бессрочное пользование церковной общине здания Богословской церкви, включая церковную сторожку и находящиеся в здании богослужебные предметы, начиная с 13 августа 1944 года. Заключен был этот договор между Дзержинским райисполкомом города Курска, в лице зав. райкомхоза Масалова Сергея Ивановича и представителями церковной общины.

К условиям этой бесплатной и бессрочной аренды, без передачи в собственность, относились ответственность за сохранность здания и находящихся в них предметов, а также использование их только для "удовлетворения религиозных потребностей". Также, в договоре была прописана материальная и уголовная ответственность за порчу и утрату церковного имущества. К договору прилагается инвентарная опись, в которую включены одним списком предметы, используемые в богослужении, облачения священников, полотенца, тазы, настенные часы и книги.

Судя по Анкете служителя религиозного культа, священником Иоанно-Богословской церкви, с 5 ноября 1947 года был протоиерей Василий Дмитриевич Черников, 1882 года рождения. В деле также содержится несколько протоколов собраний членов "церковной двадцатки", в состав которой входили члены церковного совета и ревизионной комиссии общины. В одном из них описывается попытки члена ревизионной комиссии, Васильева, присвоить себе право единоличной ревизии документов храма. Тот, в свою очередь, направил жалобу епископу. Преосвященный Нестор, Епископ Курский наложил 27 октября 1949 года на эту жалобу резолюцию: "К ревизии неграмотных людей допускать нельзя. Сменить Васильева другим лицом".

Но все же и это относительно недолгое время послабления государственной антирелигиозной политики в отношении церкви и церковных общин начало постепенно заканчиваться, примерно с начала 1948 года.

В Деле содержится Выписка из протокола № 51 заседания Совета по делам русской православной церкви при Совете Министров СССР от 25 октября 1950 года. В этой выписке указывается о том, что согласно решению Курского облисполкома от 11 августа 1950 года, по плану генерального строительства города, здание Иоанно-Богословской церкви подлежит сносу. Видимо, в качестве аргументации, там же указывается, что в Курске, помимо Богословского храма, находится еще десять действующих церквей, ближайшая из которых находится от него всего лишь в 250 метрах. Результатом этого слушания было прекращение регистрации Богословской религиозной общины.

Как видно из письма от 19 августа 1950 года, еще до согласования о закрытии Богословского храма, по решению курского облисполкома, здание церкви 11 июня 1950 года было отдано под зерновой склад.

При этом "оборудование и все культовое имущество" было передано во Всехсвятскую кладбищенскую церковь. В деле есть опись имущества Иоанно-Богословской церкви, "сданного настоятелем Черниковым Василием новому настоятелю, протоирею Георгию Стуканеву", датируемая 10 июня 1950 года.

И только спустя месяц, 14 августа 1950 года, областной исполком задним числом принимает решение о закрытии Богословской церкви и ее последующем сносе.

Согласно генеральному плану развития города Курска, здание церкви находилось как раз на линии планируемой застройки квартала трех- и четырехэтажными домами.

Тем не менее, данное обстоятельство, когда храм закрывается еще до получения соответствующего разрешения и согласования, в спешном порядке, свидетельствует об искусственности приводимых причин решения о закрытии храма и ликвидации церковной общины.

К счастью, снос храма так и не состоялся.

Возрождение Иоанно-Богословского храма началось в 1989 году, в начале которого он был передан Курско-Белгородской епархии. В мае этого же года были начаты работы по реставрации храма, являющегося памятником архитектуры 19 века. В 1992 году была восстановлена колокольня храма, разрушенная в 30 годах, таким образом Иоанно-Богословской церкви вернули ее прежний облик, после чего она продолжила свою, уже более чем двухсотлетнюю историю православного храма.

Источники:

[1] Озеров Юрий Владимирович. История погребальной культуры российской провинции в конце XVIII - начале XX веков : На примере Курской губернии : Дис. ... канд. ист. наук : 07.00.02 : Курск, 2004. 231 c

[2] РГИА ф.796 оп.68 д.145

[3] ГАКО ф.184 оп.2 д.226 лл.493об - 494

[4] ГАКО ф.217 оп.1 д.254

[5] ГАКО ф.184 оп.3 д.9

[6] ГАКО ф.184 оп.2 д.534

[7] ГАКО ф.217 оп.1 д.255

[8] ГАКО ф.217 оп.1 д.256

[9] ГАКО ф.217 оп.1 д.257

[10] ГАКО ф.483 оп.1 д.3

[11] ГАКО ф.483 оп.1 д.5

[12] ГАКО ф.Р5027 оп.4 д.36