автор: С. П. Щавелев

VII. "ЗВЕРИНЫЙ ОБЫЧАЙ" ЛЕТОПИСНЫХ СЕВЕРЯН: АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИЛЛЮСТРАЦИИ

Поречья Сейма и Верхнего Псла занимали значительная часть того объединения восточных славян, что носило летописное имя "Северъ". Археологически этим северянам соответствует значительная часть территории роменской археологической культуры (IX - начало XI вв.). Она долго оставалась сугубо языческой, о чём свидетельствуют и отзыв "Повести временных лет" о культуре народов Днепровского Левобережья: "А радимичи, вятичи и северяне имели общий обычай: жили в лесу, как и все звери, ели всё нечисто, и срамословили при отцах и при снохах, и браков у них не бывало, но устраивались игрища между сёлами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни и здесь умыкали себе жён по сговору с ними; имели же по две и по три жены. И если кто умирал, то устраивали по нём тризну, а затем делали большую колоду и возлагали на эту колоду мертвеца и сжигали, а после, собрав кости, вкладывали их в небольшой сосуд и ставили на столбах по дорогам, как делают и теперь ещё вятичи. Этого же обычая держались … язычники, не знающие закона Божьего, но сами себе устанавливающие закон" [БЛДР, I, 1997, с. 71].

Многие моменты из этой колоритной характеристики языческой культуры летописных северян находят археологические подтверждения. Вплоть до XII в. в Посеймье господствует вполне языческая погребальная обрядность - курганы с остатками кремации, а затем густоинвентарной ингумации. На позднероменской (рубеж X-XI вв.) и особенно раннерусской (вторая четверть XI - начало XII вв.) стадиях истории данного региона археологически здесь же обнаруживаются первые вещественные следы христианства (на фоне по-прежнему господствующей среди бытовых древностей массы языческой символики).

Современные оценки славянского язычества зачастую излишне поляризированы. Оно либо объявляется царством невежества и жестокости (христианскими богословами, включая нынешних¹), либо выдаётся за оригинальную матрицу всей последующей культуры России, якобы актуальную до сих пор (любителями исторической фантастики [Силаков Е.С., 2000; Наговицын С.А., Степанов А.Н.]). В действительности, нам мало что достоверно известно о настоящем язычестве именно восточных славян: письменные источники застали уже его остатки, ушедшие в подполье под влиянием христианской церкви, мутировавшие в связи с её догматами и обрядами. Во всяком случае, рисуемая учебниками, популярными и даже некоторыми академическими изданиями [Рыбаков Б.А., 1987; 1994; Русанова И.С., Тимощук Б.А., 1993] картина целого пантеона языческих богов, особой группы жрецов и повсеместного распространения сакральных центров-святилищ с храмами-жертвенниками и изваяниями идолов, явными результатами жертвоприношений им, подверглась в последнее время довольно строгой критике [Клейн Л.С., 1990 а, б; 2005; Даркевич В.П., 1996; Петров Н.И., 2001].

Более реалистичными представляются дальнейшие поиски общих и региональных черт славянского язычества в этнографических и археологических источниках. Применительно к юго-восточному ареалу славянства изучен один-единственный памятник, который с некоторой достоверностью реконструируется как святилище. Это культовое сооружение на городище у с. Нижний Воргол в Елецком районе Липецкой области [Москаленко А.Н., 1966; Винников А.З., Синюк А.Т., 2003, с. 177-178]. Встречаются нежилые и нехозяйственные, а, похоже, культовые постройки и у непосредственных соседей юго-восточных славян - салтовцев [Винников А.З., Афанасьев Г.Е., 1991]. Не исключено, что только что упомянутое воргольское "святилище" возникло на самом краю славянской территории в виде исключения, под влиянием народной религии салтово-маяцкой культуры как северо-западного варианта хазарской.

Судя по редкости подобных объектов, спорности их интерпретации, основным центром религиозной практики для тех же роменцев выступало не отдельно расположенное святилище, а сопровождавшее каждое их поселение кладбище, в пред- и даже в раннехристианскую эпоху курганное. Курган - это и есть своеобразный храм этих язычников, сооружая и периодически посещая который они поклонялись своим богам (прослежены следы неоднократных тризн и страв на давно сооружённом кургане [Узянов А.А., 1987; Винников А.З., 1984, с. 168; Его же. 1995. с. 88]).

Среди роменских и раннерусских материалов археологии Посеймья встречается целый ряд явно языческих амулетов. Их образцы представлены на иллюстрациях, где обозначены и места их находок при раскопках или сборах подъёмного материала на памятниках курской округи, т.е. именно там, где к середине XI в. и бывал наш герой Феодосий.

К числу таковых относятся подвески-лунницы, общеславянские украшения с явно мифологической символикой. Должно быть, Селены - богини луны. Среди этих лунниц есть и так называемые широкорогие, что бытовали на территории Восточной Европы в X-XI вв. Есть и усложнённой под влиянием новой веры формы - замкнутокрещатые, т.е. прибавившие к старому месяцевидному символу новый - крест. Это явное свидетельство так называемого двоеверия, надолго сохранившемуся в быту официально крещёной Русской державы.

Этот термин - "двоеверие" вовсе не книжный, не позднейший, а реально применяемый в ту пору, когда отношения старой и новой вер на русской земле только начинали складываться. В эпистолярном наследии Феодосия Печерского он упоминается, причём не мельком, а в качестве опорного понятия для наставления в истинной вере. В его "Послании о вере латинской" ко князю Изяславу Ярославичу среди прочих уклонений от "чистой и правоверной веры" упоминается такой вариант: "Если же [кто] начнёт непрестанно хвалить и свою и чужую [веры], то окажется держащим двоеверие, что недалеко от ереси" [Цит. по: Понырко Н.В., 1992, с. 73].

Если учесть, что эта фраза вкладывается автором послания в уста своему отцу ("сказал мне отец…"), то произнесена она была на курской земле. Здесь, на юго-восточном краю Киевской державы, данный совет должен был звучать весьма жизненною

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Лозунгом так полагающих историков стала оценка одного из исследователей данной темы: "… Убого было язычество Руси, жалки ее боги, грубы культ и нравы" (Аничков Е.В. Язычество и Древняя Русь. СПб., 1914. С. XXXVI).

ОГЛАВЛЕНИЕ